Кризис литературоведческой механистической текстологии - часть 8

В действительности дело обстоит таким образом, что переписчик, заметив описку в оригинале, стремится ее исправить и исправляет часто неверно, иногда даже не то слово, в котором произошла ошибка, придавая новый смысл испорченному пассажу. Поэтому списки, восходящие друг к другу, могут иметь разные ошибки, и это надо непременно учитывать текстологу. Только «исправленные» места текста могут надолго удерживаться в переписке, но не явные ошибки.

Однако текстолог может проследить, как одна описка плодит в дальнейшем новую, как писец неудачно исправляет испорченное место. Поэтому хотя ошибки и могут представить великолепный материал для установления истории текста, их механическая классификация — не лучший для этого способ. Текстолог не может замыкаться в механических поисках «общих ошибок». Да и что называть ошибкой? Иногда переписчик настолько удачно улучшает текст, что, определяя ошибку, текстолог может ошибиться сам. Переписчик сам часто бывает текстологом, а современный текстолог, наоборот, совершает ошибки, типичные для переписчика рукописи.

Не могут быть приняты во внимание и орфографические ошибки: они имеют особенную тенденцию повторяться и не показательны. Можно сказать, что орфография малограмотных писцов почти так же однообразна, как и орфография писцов грамотных. Не показательны и диалектные формы, которые могут возникнуть одновременно в разных списках, переписываемых в одной и той же местности.

Наконец, следует отметить, что общие ошибки могут быть только тогда показательными, когда они сразу определяются как безусловные ошибки. Дело в том, что в большинстве случаев ошибочнсть того или иного чтения устанавливается на основе того, что оно появилось позднее и отсутствовало в архетипе. Но как определить, что отсутствовало в архетипе? На «инстинкт» текстолога полагаться нельзя.

Для определения архетипных чтений необходимо выявить историю текста и установить взаимоотношение списков! Следовательно, здесь может получиться «порочный круг». Здесь система «общих ошибок» терпит свое крушение. Ведь если текст в процессе переписки подвергается сознательным и целенаправленным изменениям, то метод «общих ошибок» просто неприменим. Метод «общих ошибок» предполагает теорию, согласно которой переписка текста всегда ведет к его порче, — и только!

Аналогичные наблюдения над работой переписчиков, сливавших различные тексты, «улучшавших» или исправлявших их по другим текстам или по смыслу, были сделаны и зарубежными текстологами. Исправления такого рода очень затрудняют работу текстологов, особенно тех, которые пользуются механическими приемами. Вот почему текстологи часто повторяют: переписчики, которые меньше всего думают над текстом и переписывают механически, — лучшие переписчики! Английский текстолог А. Кларк прямо пишет: «В переписчике нет более благословенного качества, чем невежество, и скорее тривиально, а не парадоксально утверждать, что лучшие рукописи те, которые переписаны наиболее невежественными писцами». Сходное утверждение мы найдем и у французского текстолога П. Колломпа  и др.

Д.С. Лихачев. Текстология – Санкт-Петербург, 2001 г.