ЯзыкознаниеИстория языкознанияОсновные лингвистические школы и направления, сформировавшиеся в первой половине XX в.Петербургская лингвистическая школа - продолжение
Ярким представителем Петербургской школы был выдающийся языковед, получивший мировую известность ещё при окончившейся трагически жизни, Евгений Дмитриевич Поливанов (1891—1938). Он сочетал одновременное обучение на историко-филологическом факультете Петербургского университета и на японском разряде Восточной практической академии, занимался тибетским и китайским языками в магистерские годы, хорошо знал множество языков (французский, немецкий, английский, латинский, греческий, испанский, сербскохорватский, польский, японский, китайский, узбекский, каракалпакский, туркменский, казахский, киргизский, татарский, таджикский) и пассивно владел абхазским, азербайджанским, албанским, калмыцким, ассирийским, арабским, грузинским, дунганским, корейским, мордовским (эрзя). Защитив магистерскую диссертацию (1914), он преподавал японский и китайский языки в Петербургском университете (профессор с 1919).
Научное и жизненное кредо Е.Д. Поливанова формировалось под воздействием его учителей — И.А. Бодуэна де Куртенэ и Л.В. Щербы. Он был активным участником экспериментально-фонетических семинаров Л.В. Щербы и хорошо овладел техникой инструментальных исследований. На первом этапе Е.Д. Поливанов проводил исследования по японскому языку (диалектология, акцентуация, историческая фонетика). Здесь он выдвинул гипотезы о смешанном характере японского языка, о наличии в нём малайско-полинезийского и алтайского компонентов, создал первую практическую русскую транскрипцию японских текстов. Он вёл также исследования по китайскому языку, введя понятие слогофонема, развитое в дальнейшем А.А. Драгуновым, Н.Н. Коротковым и распространённое на другие языки слогового строя М.В. Гординой, Б.В. Касевичем. Он участвовал — вместе с другим бодуэновцем Л.П. Якубинским — в деятельности ОПОЯЗа, создав ряд работ по лингвистической поэтике. Большое место в его жизни занимало активное участие в общественно-политической работе после Октябрьской революции, с чем был связан переход на работу в Москву (1921). Длительное время он находится в командировке в Ташкенте (изучение узбекского языка и всех его многочисленных диалектов; создание учебников русского языка для узбеков, таджиков и казахов; участие в работе по созданию новых алфавитов для тюркских народов; чтение лекций по общему и сравнительному языкознанию в университете и восточном институте в Ташкенте, собиравших большую аудиторию). В 1926—1929 он работает в ряде научных учреждений в Москве, где ведёт полемику с представителями фортунатовской формальной школы в языкознании.
Е.Д. Поливанов выступал как наиболее активный критик марризма, что повлекло за собой в условиях господствовавшего тогда тоталитаризма к трагической развязке. Первоначально он спокойно относился к выдвинутой Н.Я. Марром в 1922 и окончательно оформившейся в 1926 яфетидологии — стадиально-типологической теории яфетических языков как продуктов языкового скрещивания, в которой содержались и ценные идеи, и нелепые догадки об исторических связях языков. Н.Я. Марр произвольно возводил все языки к четырём первоначальным элементам — сал, бер, ён, рош. Но ученики и почитатели Н.Я. Марра возвели марровское учение в предмет культа и сделали его впоследствии (с конца 20-х гг. и вплоть до 1950) единственной официально признанной научной и политико-идеологической доктриной в советском языкознании.
Е.Д. Поливанов критически выступил по поводу признания чувашского языка яфетическим. Серьёзная критика в адрес марристов была продолжена им в последующие годы в связи с выдвижением ими “нового учения о языке” (прежде именовавшейся яфетидологией) на роль единственно верной диалектико-материалистической марксистской лингвистики. Положительно оценивая достижения Н.Я. Марра в сравнительно-историческом изучении южнокавказских языков, он категорически не принимал и яфетическую теорию в силу её необоснованности языковыми фактами, и новые глоттогонические идеи и стадиальную теорию Н.Я. Марра, привязывающую типы языков к определённой социально-экономической формации. Он выдвинул своё понимание (тоже в духе марксистской идеологии) социальной природы языка и роли социального фактора в развитии языка.
В эти годы и началась травля Е.Д. Поливанова (а заодно с ним многих представителей фортунатовского и бодуэновско-щербовского направлений) сторонниками Н.Я. Марра — В.Г. Аптекарем, С.Н. Быковским, Ф.П. Филиным. Последовало изгнание его в Среднюю Азию (там он продолжил занятия тюркскими языками и преподавание; участвовал в многочисленных диалектологических экспедициях). Постепенно его лишали возможностей печататься. Были утрачены в связи с этим многие неопубликованные труды. Последовал арест его как “врага народа” (1937) и расстрел (1938). Полная политическая реабилитация была объявлена в 1963. И сегодня сохраняют свою актуальность многие идеи Е.Д. Поливанова, касающиеся методов сравнительно-исторического анализа, теории эволюции языка и роли в этом процессе социальных факторов, структуры и задач социальной лингвистики, лингвистической поэтики, прикладной лингвистики.
В русле бодуэновско-щербовского направления складывается и развивается Ленинградская / Петербургская фонологическая школа. Начиная с 1912, ученик И.А. Бодуэна де Куртенэ Л. В. Щерба разрабатывает развёрнутое учение о фонеме как минимальном элементе слова, связанном со смыслом. Известно длительное противостояние щербовской и Московской фонологических школ.
Щербовская школа преимущественно ориентируется на учёт человеческого фактора в языке, раскрывающегося через призму психологизма и социологизма, в то время как Московскую школу характеризует заметная ориентация на формальный, имманентно-структуралистский подход. В щербовской школе сегментация потока речи на отдельные звуки объясняется воздействием фонологической системы языка, опосредованной связью фонологических явлений со смыслом. К структурно-функциональным (т.е. в конечном итоге опять-таки не только строевым, но и семантическим) критериям щербовцы обращаются при отождествлении фонем (разграничивая фонематические и нефонематические звуковые различия). Они различают оттенки (варианты) фонем (в терминологии дескриптивистов — аллофоны) обязательные и факультативные, а среди обязательных — основные и специфические, а также разграничивают комбинаторные и позиционные оттенки (варианты).
В фонемном анализе исследователь ориентируется не столько на морфемы, сколько на менее абстрактные текстовые слова (словоформы), что обеспечивает более тесную связь фонемы как элемента языковой системы и звука речи как её индивидуальной реализации. Система фонем определяется как система функционально значимых противопоставлений между ними. Щербовцы принимают понятие фонологического дифференциального признака и вместе с тем отказываются считать его минимальной фонологической единицей. Не все петербуржцы следуют классификации фонологических оппозиций по Н.С. Трубецкому и предлагают собственные классификации (Л.Р. Зиндер, Ю.С. Маслов). Представителями щербовской школы не допускается возможность пересечения двух разных фонем в одной позиции (в отличие от МФШ). Многие из них отказываются от понятия нейтрализации.
Особый интерес представляют идеи Л.В. Щербы и Е.Д. Поливанова об особом характере минимальной фонологической единицы в языках слогового строя. Основные положения учения о фонеме Л.В. Щербы и идей Е.Д. Поливанова получили развитие в работах последователей (Маргарита Ивановна Матусевич, 1885—1979; Лев Рафаилович Зиндер, 1904—1995; их ученики Лия Васильевна Бондарко, Людмила Алексеевна Вербицкая, Мирра Вениаминовна Гордина, Лев Львович Буланин, Вадим Борисович Касевич). Близки к щербовским позициям были фонологические концепции Сергея Игнатьевича Бернштейна, Георгия Петровича Торсуева.
И.П. Сусов. История языкознания — Тверь, 1999 г.
 |
 |
Женевская школы сформировалась на основе собственных университетских традиций (самоназвание с 1908). В дальнейшем она ст...
|
 |
|
Имя А. Мейе обычно связывают с французской социологической школой в языкознании. Соци...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
