Псевдонародная этимология — продолжение

Слову ребродер, приводимому И. А. Бодуэном де Куртенэ в «Избранных трудах по общему языкознанию» среди примеров, иллюстрирующих “народную этимологию”, или, по его терминологии, «семасиологическую ассимиляцию», в этом отношении “не повезло”. Оно представляет собой результат неудачного изменения в духе псевдонародной этимологии широко распространившегося в России в конце XIX в. названия огнестрельного оружия — револьвер. В результате изменения звуковой стороны слова его произношение стало более затруднённым.

Обычно в подобных словах происходит переход р в л (ср. произношение секлетарь, ливольвер), а не л в р. В слове ребродер появляется третье р, что не представляется характерным для русского народного произношения. Искусственно осмысленное слово ребродер (от ребро и драть) не получило распространения и даже не упоминается в позднейших учебных пособиях по языкознанию.

Слова, созданные в подражание народной этимологии, встречаются нередко и являются составной частью речевой характеристики персонажа. Приведём примеры псевдонародной этимологии из произведений писателей.

Редакция получила анонимное письмо, подписанное сардоническим псевдонимом «Лихоправов». Вот что там написано: «Крытика, а тем более травля всегда вызывает резкое противодействие» (Л. Лиходеев). Прототип — критика.

Сноха наша училась три года на хворьмацевта... и язык-то не выговорит (Ф. Исашулов). Прототип — фармацевт.

Как выразился один старый жестянщик, в этих делах они не сильно «юридированы» (И. А. Аграновский). Прототип — эрудированы.

Как дома, в кино-ателье
С названьем пышным «Лига Наций»,
Бесстыжий Чемберлен гуляет в безбелье, 
Не пробуя скрывать коварных махинаций.

(Д. Бедный)

Прототип — дезабилье.

А внук-то уж шестые сутки как в контору уехал, в громовскую разведенцию, чтоб ей провалиться (В. Шишков). Прототип — резиденция.

Вот смотри: сей струмент предсказывает, как стрелябия, верней барометра (В. Шишков). Прототип — астролябия.

Только к любилею не поспеть тогда (В. Шишков). Прототип — юбилей.

Иногда автор приводимого им слова намекает на его этимологию или прямо называет его прототип.

Одна женщина в жиздринской деревне сказала мне: «Ушли, теперь уж больше не вернутся, чай, окопанты.» — «Окопанты?» — спросил я. — «Ну да, окопанты. Пришли, окопались на земле нашей...» (К. Федин). Прототип — оккупанты.

Словом окопались мотивируется преобразование слова окопант, точно так же, как глаголом блюсти мотивируется преобразование существительного блюстиция в «Московском характере» А. Софронова:

Гринёв. Все ждалки отсидел. Надоело. В министерство блюстиции пойду.

Гринёва. Куда? Куда?

Гринёв. Сказал: блюстиции — значит, так оно и есть. Блюсти советские законы надо. Прототип — юстиции.

В примерах, приводимых ниже, прототип созданного слова содержится в окружающем его контексте.

— Производственный план за два миллиона рублей перевалил, а могли бы выполнить и на все пять. Конъюнктура хороша. Вот отдельные ловкачи и пользуются. Разумеется, этого нельзя сказать о настоящих служителях искусства.

— Какие слова-то — терзался на мольберте Домушников, — коньяктура, служители, план... («Крокодил»).

У подпочечников целый букет гормонов; кроме нервного топлива, адреналина, они выделяют ещё группу гормонов с совсем иным назначением и иной химической структурой — стероидные. К этой группе относятся и половые гормоны. “Стервоидные” — так иногда называют коллеги эти гормоны, очевидно, но той причине, что их избыток может вызвать сильную агрессивность и несдержанность влечений (В. Леви). В дальнейшем повествовании переделанное слово более не разъясняется, а берется только в кавычки: «За один отстой в очереди выделяется столько “стервоидных” гормонов, сколько хватило бы на убийство пещерного медведя или двух мамонтов».

Если в приведённых примерах определение рассматриваемого явления как псевдонародной этимологии не вызывает особых затруднений, то в ряде случаев могут возникнуть трудности и колебания в отнесении рассматриваемого слова к тому или иному виду языковых явлений. Как квалифицировать, например, слово обтянизм в четверостишии из стихотворения Евг. Евтушенко «Старуха»?

Завклубом продолжать ему советовал,
Сказал, что все по форме ничего,
Но как его — ну, обтянизма этого—
В картинах не хватает у него.

Отнести ли его к псевдонародной этимологии (оно как будто мотивировано глаголом обтянуть) или это — порча, неправильное воспроизведение слова оптимизм малограмотным человеком, потому что обтянуть никак семантически не связывается, не соотносится с понятием “оптимизм”, оптимистическим настроением. Вероятно, здесь имеет место простое искажение слова, как и в следующем случае.

Давай будушар выпьем да подружимся, и с сегодня обещай, что меня трепать в газетах не будешь (В. Пикуль).

Значение слова будушар, произнесенное малограмотным Григорием Распутиным, автор разъясняет тут же.

Выпили на брудершафт. Энергично закусывали.

Попытка осмыслить буду-шар как буду и шар бессмысленна и бесполезна, так как ничего “семантизирующего” не вносит в слово.

Слово, созданное писателем в духе псевдонародной этимологии и вложенное в уста его литературного героя, независимо от того, реальное это лицо или вымышленное, в какой-то мере характеризует это лицо. Мы незнаем, как Гришка Распутин произносил слово псевдоним и как понимал его. Читая же хронику В. Пикуля «У последней черты», как бы слышим речь Распутина.

Но он же, анахтема, за псинаним спрятался.

И далее:

Ежели б этот псинаним мне попался, я бы ему рожу расковырял.

Очевидно, Распутин воспринимает слово псевдоним, за которым спрятался журналист (и его поступок), как нечто, связанное с псиной. О малограмотности Распутина известно, и читатель должным образом воспринимает вложенное в уста персонажа слово псинаним. Здесь нет создания нового слова. Это переделка услышанного, но непонятного и непонятого мудрёного слова на свой, распутинский, лад и его уяснение.

От псевдонародной этимологии следует отличать другое явление: создание нового слова с новым значением, слова, в какой-то мере сходного по звучанию с другим, как в следующем случае.

Крики по поводу демократии в Португалии столь фальшивы и лицемерны, что не приходится сомневаться: это — дымовая завеса, под прикрытием её внутренняя и внешняя реакция пытается повернуть ход истории вспять. Вот и получается: речь идёт не о демократии, а о дымократии. Чем больше дыму, тем сподручней орудовать (В. Маевский).

Здесь нет отождествления демократия и дымократия. Это различные понятия, тогда как псиноним — это тот же псевдоним и имеет то же значение, что и псевдоним.

Введенская Л. А., Колесников Н. П. — Этимология — СПб, 2004 г.