Русский языкОномастикаРусская топонимикаИз истории русской топонимии. Вклад А. X. Востокова
Восточнославянские топонимы содержатся в сочинениях византийского императора Константина Багрянородного (949—952): Новгород, Смоленск, Любеч, Чернигов, Вышеград, Куява (т. е. Киев), в древнейших русских летописях, на старых картах. Уже авторы летописного повествования в отдельных случаях пытаются дать историческое обоснование топонимам, связывая их с той или иной личностью или особенностями местности (ср. имена легендарных основателей Киева: Кий, Щек, Хорив — и топонимы Киев, а также Щековица, Хоривица). Достоверность таких толкований незначительна; многие из подобных топонимов до сих пор не имеют общепризнанных объяснений и этимологий.
Не менее наивны и псевдоисторичны объяснения, встречающиеся в источниках XVI—XVII вв.; такой уровень «этимологизирования» был характерен для для авторов XVIII в. (В. Н. Татищева, А. П. Сумарокова, В. К. Тредиаковского; вспомним фантазии В. К. Тредиаковского: Норвегия — из Наверхия, Италия — из Удалия и под.).
Научный период топонимики, как и ономастики в целом, в России начался лишь в XIX в. Если в антропонимике стартом была публикация «Славянского именослова» М. Я. Морошкина (1867), то в топонимике старт состоялся на полстолетия раньше блистательной статьей А. X.Востокова «Задача любителям этимологии» (1812). Не содержа ни одного из терминов, принятых в современной топонимической науке, она между тем заключала в себе, как в желуде, все необходимое, чтобы дать жизнь мощному дереву с богатой топонимической кроной. И фактический материал, и его систематизация по «окончаниям», и лингвистическая интерпретация «сходных» окончаний, и предложение о связи их с «каким-нибудь общим значением», и убеждение в неслучайности «столь часто встречающихся» сходных фактов и т. п. — все это не только не утратило своей научной ценности, но составляет основу современной топонимики, и в особенности такого ее аспекта и направления, как исследование по «топонимическим формантам».
Приведем из этой основополагающей работы несколько выдержек как общетеоретического, так и конкретно-топонимического (гидронимического) характера.
«Исследование и сравнение языков нередко употреблялось с успехом для пояснения истории и генеалогии народов, потому что из всех признаков соплеменности или сродства между народами язык сохраняется всего долее: он не зависит от климата так, как другие признаки, напр., одежда, образ жизни и даже склад тела».
Ценя письменные памятники как материал для сравнения языков и решения вопроса о родстве или неродстве нам (славянам, русским) скифов, сарматов и других «древних обитателей Севера», А. X. Востоков сетует на то, что письменных памятников от этой поры не осталось, кроме небольшого числа «собственных имен, скифских или сарматских, сохраненных нам греческими и латинскими историками и, конечно, уже исковерканных ими по-своему, как они обыкновенно делывали с варварскими, (т. е. иностранными) словами». Однако ввиду скудности таких сведений и отсутствия верных истолкований «значений» слов по ним невозможно делать какое-либо сравнение и заключение». А. X. Востоков «весьма скудным и неверным» показаниям слов из иностранных источников противопоставляет топонимию, сохраненную живым языком и «свидетельством историков». Вот как он сам говорит об этом: «Но есть другие, достовернейшие, может быть, памятники, которые сохранены купно изустным преданием и свидетельством историков, а именно названия земель, городов и естественных урочищ, т. е. рек, озер и пр. Примечания достойно, сколь вообще долговечны таковые наложенные местами названия: они нередко многими тысячами лет переживают существование того народа, от коего первоначально изречены были. Напр.: сколь многие земли и города удержали еще и поныне с небольшими токмо отменами — имена, данные им за две и за три тысячи лет египтянами, финикиянами и греками; между тем как они переменили уже двадцать раз и вид свой, и место и служили попеременно жительством двадцати разным племенам!». В качестве примеров устойчивости названий Востоков приводит древнейшие города России — Киев, Новгород, Смоленск, Полотен (Полоцк), Ростов, построенные славянами, от них получившие «имена свои, еще и теперь неизменившиеся». Но названия городов и других поселений — еще не самые долговечные. В этом они, по мнению автора, уступают названиям естественных объектов. «Но названия рек, озер и других естественных урочищ должны быть во всякой стране гораздо древнее названий городов и областей, потому что около них селятся первобытные каждой земли жители, кочевьями или рассеянными деревушками, задолго до построения городов и до соединения в большие общества. Так и в России».
А. X. Востоков приводит перечень формантов (частей слов), имеющих сходство «либо начальных букв, либо окончаний»: а) га, также ва, ба, ма в названиях рек и озер северной России, б) д-нъ с какою-нибудь гласною — в названиях некоторых больших рек не только в России, но и далее к югу, почти по всей Европе, в) к-лъ или г-лъ с какою-нибудь гласною — в названиях некоторых рек юго-восточной России, а затем соответствующий гидронимический материал:
«ГА: начиная с севера от берегов Ледовитого моря: Пинега, Вага, Онега — река и озеро, Серга озеро (в Лапландии), Серго озеро (в Олонецкой губернии), Ладога озеро; Лоптюга, Ловтюга, Яренга, Пукшенга, Нименга — речки в Архангельской и Вологодской губерниях, впадающие в Мезень, в Вычегду и пр.; Юг или Юга — река и впадающие в нее речки Кичменга и Шартенга; Орга, Уфтюга — речки, впадающие в Сухону; Луга — речка в С.-Петербургской губернии; Кокшага, Юнга, Ветлуга, Саранга, Сахтанга, Свияга — река и речки, впадающие в Волгу, и пр. И наконец, Волга... Может быть, сюда же принадлежат: Вологда, Вычегда, Судогда, Нерехта, где га превращается в гда, также Ок&, Тьмака и некоторые другие, где га в ка превращается...
Начиная с севера же, однако более в средней полосе России, встречаются в названиях рек и озер ва, ба, ма... Колва, Полва, Лозва, Сосва, Сылва — речки в Пермской губернии; Ягорба — речка, впадающая в Шексну, Холова — в Мету, Нарова, или Нарва,— в С.-Петербургской губернии, Нева река и Нево озеро (старинное название Ладожского озера), Москва река (сообщившая наименование столице Русского царства); Прошва, впадающая в Оку, Сева — в Десну, Випгба — в Двину, Уфа — в Каму, Упа, Свопа — в Малороссии; Цыльма, Пижма, Ижма — речки, впадающие в Печору; Кем — река, впадающая в Белое море; Вым — в Вычегду, Уржум — в Вятку; Сейм — в Малороссии; Чухлама — озеро, Кострома, Богульма, Крема, Яхрома, Клязьма, Шешма, Вязма, Кама, Кума — впадающая в Каспийское море; Эмба, по-татарски Джима, и многие другие.
Д-НЪ: Д-нъ большим только рекам придается и распространяется почти по всей Европе, напр. Дон, известный древним грекам под иценем Танаиса; обе Двины, северная и западная; Дунай ... (у греков Истр), Днепр (у греков в средние века Данаприс, в древности Бористен), Днестр (у греков в средние века Данастрис или Данаст, в древности Тирас), Родан в Галлии, ныне Рона; Эридан в Италии, древнейшее имя реки По.
К-ЛЪ, Г-ЛЪ: окончание к-лъ или г-лъ есть общее в названиях некоторых рек юго-восточной России, древнего местопребывания хазар, печенегов и половцев: Оскол, Вороскла (в старинных летописцах Ворскола), Деркул, Ингул, Телигул, Калуг — славный победою Румянцева, Кагальник, Каяла (упоминаемая в песни о походе Игоря). И может быть, сюда же принадлежит Калка, известная несчастным сражением русских князей с Батыем».
Размышляя над элементами га, д-нъ, к-лъ и проч., общими многим названиям рек, А. X. Востоков считает естёственнее всего предположить, что «они на каких-либо языках означают воду или же поток, реку, т. е. текущую воду». Более того, он полагает, что называть реку, близ которой селились пришельцы, «просто водою» было вполне естественно и лишь затем нарицательное имя «обратилось в собственное». Логичен и другой вывод — о дифференциации разных «вод» именем прилагательным, «по главному какому-нибудь качеству в оных примечаемому. Напр.: быстрая, мутная, желтая, синяя, глубокая, мелкая и проч. вода или река». Итак, если слова га, д-нъ, к-лъ и им подобные значат вода или река, то «приложенные к оным слоги, напр. Оне-га, Ладо-га, Вол-га, Днепр, Днестр, Дер-кул, Ин-гул, суть, вероятно, прилагательные, коими означается какое-нибудь качество тех рек». Впрочем, тонкий и предусмотрительный исследователь А. X. Востоков допускал и возможность сходных флексий для существительных и прилагательных, например, в каких-либо «финских диалектах», показывая сложный характер подлежащего анализу материала и необходимость учета звуковых и грамматических особенностей неславянских языков, принимавших участие в формировании топонимии нашей страны.
Бондалетов В. Л. Русская ономастика – М., 1983 г.
 |
 |
Словообразовательным путем к анализу неясных гидронимов шел зачинатель русской топони...
|
 |
|
Определенный вклад в изучение субстратной по происхождению севернорусской топонимии в...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
