Русский языкОномастикаМетоды ономастических исследованийСравнительно-сопоставительный метод
Трудно найти два значительных региона или два социальных коллектива, которые бы не различались составом функционирующих в них ономастических единиц. Обычно не приходится говорить о существовании и последующем распаде «ономастического праязыка» и, следовательно, заниматься его реконструкцией (как это делается при обработке неономастического массива генетически родственных языков). Например, топонимия нашего севера и юга, запада и востока не совпадает, хотя, разумеется, в ней есть и немало общего. Поэтому ономатологи (топонимисты, антропонимисты и др.) сопоставляют как родственные (близнеродственные, дальнородственные), так и неродственные ономастические системы. Метод их работы — сравнение (при наличии генетически единых черт) и сопоставление (при наличии типологически сходных, хотя и неродственных явлений). Сопоставлять можно как все ономастическое пространство, так и отдельные его зоны — антропонимию, кос монимию, топонимию, а также более мелкие их «участки», например: гидронимию, ойконимию, микротопонимию. Сопоставлению подлежат разнообразные явления плана содержания (доономастическая и ономастическая семантика, в частности, типы номинации ономастических объектов, семантические модели онимов, мотивы наименования людей, круг основ, корней, слов, используемый в качестве личных имен) и плана выражения (строение онимов, их словообразовательная структура, грамматические, фонетические, акцентологические показатели). Результаты сопоставления могут быть выражены в качественных и количественных (статистических) характеристиках.
В качестве примера сравнения однотипных и близкородственных ономастических систем можно взять русский, белорусский и украинский именники (состав личных имен и закономерности их функционирования).
Имея исконно единый общеславянский, затем восточно-славянский, а с принятием христианства (988 г.) византийский фонд личных имен, русские, белорусы и украинцы, несмотря на общие антропонимические традиции и тенденции, выработали свои особенности, позволяющие говорить о русском, белорусском и украинском именниках как о самостоятельных системах.
Для каждого из исторических периодов в жизни восточнославянских народов характерен свой набор сходных и различительных черт, во многом совпадающий с предшествующим периодом, но и заметно отличающийся от него, поскольку ономастическая лексика в целом исключительно чутко реагирует на общественно-политические, социальные и культурные преобразования, настраивая свою систему и ее отдельные компоненты на оптимальное выполнение социального заказа.
Восточнославянские антропонимические системы можно изучать в синхронно-сопоставительном и сопоставительнодиахроническом аспектах. Каждый из них имеет свою специфику, а также научную и практическую ценность. Думается, начинать надо с синхронного описания именников, т. е. с рассмотрения состава личных имен и характера их функционирования в конкретный исторический период, а затем переходить к прослеживанию их динамики.
Для отработки методики сравнительного анализа генетически тождественных именников целесообразно сосредоточить внимание на сопоставлении русского, белорусского и украинского именников нашего времени, в частности на составе и употребительности современных официальных личных имен, оставляя пока в стороне их сокращенные и иные производные формы.
Фронтальное сравнение именников восточнославянских народов должно включать сопоставление: 1) всего состава имен, бытующих в данный период у изучаемых народов,— с показом сходства и различия в наборе имен и их «материальном» оформлении; 2) конкретных репертуаров имен: а) всех жителей того или иного населенного пункта или региона, б) новорожденных избранного хронологического среза (годового, пятилетнего, десятилетнего и т. д.), в) отдельных социальных групп и слоев общества; 3) статистической структуры именников, т. е. удельного веса и степени употребительности различных групп имен.
Для сравнения русского, белорусского и украинского именников можно воспользоваться методикой, апробированной на русском материале.
Сравнение именников жителей русских сел Пензенской области (с. Лермонтово и с. Веселовка, удаленные друг от друга на 100 км) показывает, что в них мужские именники сходны на 74%, а женские — на 71 % (и соответственно различны на 26% и 29%).
Два районных центра (с. Терновка и с. Поим той же области), находящиеся в 50 км друг от друга, по составу и употребительности имен отличаются на 23%.
Следует, однако, подчеркнуть, что «расстояние» между именниками не обусловлено всецело степенью удаленности соответствующих населенных пунктов. Бывает так, что именники соседних сел «дальше» друг от друга, чем именники удаленных регионов. Например, «расстояние» в именах женского населения с. Ушинки и с. Большой Ижморы Земетчинского района Пензенской области равно 32%. В Ушинке часты имена: Евдокия, Любовь, Марфа, Раиса, в Большой Ижморе — Александра, Антонина, Валентина, Екатерина, Мария и др.
Не менее показательно сравнение именников новорожденных (берем, как правило, пятилетние срезы — за 1971— 1975 гг.). Так, г. Сердобск Пензенской области и г. Ржев Калининской области отличаются в мужском именнике на 18%, в женском — на 21%. Примерно такое же «расстояние» в именниках новорожденных г. Сердобска и г. Полевского Свердловской области (18% в мужском и 20% в женском).
Сопоставление именника русских детей 1971—1975 гг. рождения г. Сердобска и белорусских г. Сморгони Гродненской области БССР обнаруживает бoлee высокий уровень расхождений — 35% для мальчиков и 27% для девочек. В Сердобске более популярны, чем в Сморгони, имена: Алексей (на 5,7%), Валентин (на 5%), Евгений (на 2,7%), Роман (на 5%), Юрий (на 3,8%); Ирина (на 4,3%), Любовь (на 5,8%), Марина (на 2,2%), Татьяна (на 3,6%); в Сморгони, напротив, выше популярность имен: Александр (на 8,8%), Виктор (на 4,8%), Иван (на 2%), Николай (на 1,3%), Сергей (на 3,5%); Алла (на 3,6%), Жанна (на 2,5%), Инна (на 2,4%), Наталья (на 3,6%), Ольга (на 2,3%) и др. В Сердобске в названные годы использованы для наречения имена (причем некоторые довольно широко): Артем, Герман, Григорий, Денис, Константин, Марат, Милан, Фе-ликс, Юрий, Яков, Ярослав; Алена, Альбина, Анастасия, Вероника, Диана, Лада, Маргарита, Олеся, Снежана, Эльмира, Юлия, а в Сморгони таких нет. Зато здесь видим имена, которыми не воспользовались сердобские родители: Арнольд, Геннадий, Георгий, Иван, Иосиф, Кирилл, Леонид, Ренат, Станислав; Александра, Алла, Виктория, Зина, Инесса, Инна, Леопольда, Майя, Элеонора, Янина.
Показатели, близкие к белорусско-русским, дает сравнение русского и украинского именников (городов Чернигова, Севастополя и Артемова Донецкой области).
При сопоставлении неродственных языков, имеющих материально не совпадающий набор имен, предметом сравнения оказывается общая структура именника (его объем, статистическая организация, закономерности употребления и т. п.). Сравнение имен русского и татарского населения показало, что в русских селах (обследовался регион Среднего Поволжья) репертуар употребляющихся имен и статистическая организация именников остаются во многом сходными. Напротив, репертуар татарских имен дает гораздо больший диапазон колебаний от села к селу. Что же касается статистической структуры татарского именника, то, как и у русских, она в основном одинакова во всех обследованных татарских селениях.
Сопоставление статистической организации татарского именника с русским именником обнаружило, во-первых, сходство в удельном весе группы частых имен (у татар она составляет в среднем 75%, у русских — 80%), во-вторых, значительные расхождения в удельном весе первой пятерки, а также первого десятка частых имен: у русских первая пятерка наиболее частых мужских имен охватывает около 50%, у татар — 25% (в два раза меньше), у русских первый десяток мужских имен охватывает до 70—75% всех носителей, у татар — лишь 40% (почти в два раза меньше); у русских самая популярная пятерка женских имен приходится в среднем на 35% женщин, у татар — на 20%, а первый десяток частых имен у русских женщин охватывает 55%, у татарских — лишь 35%. Следовательно, в татарском именнике нагрузка на частые имена распределяется равномернее, чем в русском именнике.
Сопоставительное изучение именников разных народов делает наглядной и «измеримой» специфику каждой из национальных антропонимических систем.
Сравнительно-сопоставительные исследования антропонимии готовят базу для типологических классификаций широкого масштаба. Одна из таких попыток — выделение (например, И. В. Бестужевым-Ладой) на нашей планете девяти антропонимических зон. Русская антропонимическая система (с трехчленным обозначением человека — по фамилии, имени, отчеству) отнесена к третьей («северной») зоне. Вот ее характеристика «по наиболее общим категориям»: «3) Северная зона (Россия, Украина, Белоруссия). Влияние православной церкви подорвано в 1917 г. Выбор имен формально неограничен, но на практике обычаи, традиции и мода чрезвычайно сузили его. В отличие от первых двух зон («северо-западной», охватывающей Северную Америку, северо-западную германоязычную Европу, Южную Африку, Австралию, Новую Зеландию, и «юго-западной», включающей Латинскую Америку и юго-западную романоязычную Европу.— В. Б.), личное имя дается только одно. Зато сохранено отчество».
Сравнительно-сопоставительные работы в синхронном и диахроническом аспектах, как в собственно лингвистическом, так и в лингвосоциологическом, психологическом и иных планах, должны будут подтвердить или опровергнуть всеобщий характер явлений, предположительно относимых к ономастическим универсалиям.
Бондалетов В. Л. Русская ономастика – М., 1983 г.
 |
 |
Известно, что ономастическая лексика существует не только во времени, но и в пространстве. Пространственный момент ее бы...
|
 |
|
Использование семиотического метода (от термина семиотика — наука о знаках, их признаках и видах, системах и услов...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
