Из истории изучения русской фонологии

Основоположником отечественной фонологии является И.А. Бодуэн де Куртенэ, который в 70-х годах XIX века пришел к выводу о лингвистической, функциональной значимости звуковой единицы и ввел понятие фонемы, в противоположность понятию звука.

Бодуэн де Куртенэ создал фонологию чередований, разграничив синхронные и диахронические чередования (т.е. живые, позиционно обусловленные, и исторические, грамматические), а также промежуточные – непозиционные и неграмматические: муха – мушка.

Фонологическая парадигматика для Бодуэна де Куртенэ была связана с сопоставлением морфем. Варианты парадигмофонем не обязательно похожи друг на друга, один из вариантов может быть нулевым.

Бодуэн де Куртенэ дал описание фонологической парадигматики русского языка: системы позиций для гласных и в меньшей степени для согласных, фонетических изменений в этих позициях, рядов чередующихся звуков, парных и непарных фонем, нейтрализации фонем.

В дальнейшем Бодуэн де Куртенэ стал заниматься синтагматической фонологией.

Исходные идеи Бодуэна де Куртенэ развил в 20-х годах XX века Н.Ф. Яковлев.

Дальнейшее развитие идей Бодуэна де Куртенэ получило в теории пражской фонологической школы. Н.С. Трубецкой разработал теорию фонологических оппозиции. При этом важно разграничение постоянных и нейтрализуемых оппозиций.

Например, оппозиция ‹р›–‹м› – постоянная, она сохраняется в любой позиции, а оппозиция ‹з›–‹с› – нейтрализуемая в позиции перед звонким, глухим согласными и в конце слова:

В современной лингвистике ведущее положение занимают ленинградская и московская фонологические школы (ЛФШ и МФШ).

В основу ленинградской фонологической школы были положены идеи поздних работ Бодуэна де Куртенэ, разработанные Л.В. Щербой и его учениками: Л.Р. Зиндером, М.И. Матусевич, Л.В. Бондарко, Л.Л. Буланиным и др.

Московская фонологическая школа возникла в 20-х годах XX века и развивала идеи ранних работ Бодуэна де Куртенэ. Представителями московской фонологической школы являются Р.И. Аванесов, П.С. Кузнецов, А.А. Реформатский, В.Н. Сидоров, А.М. Сухотин, И.С. Ильинская, Г.О. Винокур, А.Б. Шапиро и их ученики.

Общим для обеих школ является то, что фонема как кратчайшая единица плана выражения значимых единиц языка вычленяется с опорой на смысловые (в первую очередь морфологические) факторы. Представители ленинградской и московской фонологических школ количество и состав фонем определяют по сильной позиции.

Фонема, выступающая в сильной позиции, рассматривается с функциональной точки зрения. Выделения фонем в сильных позициях происходит не на основании акустико-артикуляционного сходства звуков, а на основании их различительной функции. Так, например, состав фонем в словоформе [дом] для представителей московской и ленинградской фонологических школ одинаков.

Что же касается слабых позиций, то здесь наблюдается расхождение ленинградской и московской фонологических школ. Если для МФШ функциональный критерий распространяется и на слабые позиции, то для ЛФШ в слабых позициях действует уже артикуляционно-акустический критерий.

Представители ЛФШ. отождествляют звуки сильных и слабых позиций по артикуляционно-акустическому сходству или даже близости и объединяют их в фонему, которую рассматривают как звукотип.

Так, например, для представителей ЛФШ в словоформе [вΛда′] звук [Λ] на основании артикуляционно-акустической близости с [а] сводится к фонеме ‹а›, а в словоформе [во′т] – вод звук [т] приравнивается к фонеме ‹т›; в словоформе [въдΛво′с] звук [ъ] одни представители ЛФШ относят к фонеме ‹а›, другие – к фонеме ‹ы›.

Представители ЛФШ позиционно не обусловленные (исторические) чередования (рука – ручка) не исключают из фонологии. Для ЛФШ фонема представляет собой непересекающееся множество звуков.

Недостатками теории ЛФШ является то, что игнорируется различие в функционировании звуковых единиц сильных и слабых позиций, тогда как различительная способность звуков сильных позиций максимальна, а слабых – минимальна за счет совпадения двух или нескольких звуков, выступающих в сильных позициях, в одном звуке слабой позиции.

Отождествление звуков сильных и слабых позиций но артикуляционно-акустическим признакам ведет к отрыву фонетической системы от грамматического строя и словарного состава языка, фонемы от морфемы и словоформы. Морфема и словоформа лишаются фонематического тождества: вод [вóт] и воды [вóды′], т.е. вот и вад.

Положительной стороной теории ЛФШ является связь фонологии и фонетики, а также определение места фонемы в системе фонем, построенной по физиолого-акустическим признакам. В целом же теория ЛФШ фонетична, нефункциональна.

Теория московской фонологической школы получила детальное изложение в работе Р.И. Аванссова и В.Н. Сидорова «Очерк грамматики русского литературного языка» (1945). Для представителей МФШ исходным моментом при определении фонемы является морфема. Тождество морфемы определяет понятие фонемы.

К одной фонеме относится ряд позиционно чередующихся звуков, являющихся результатом и параллельных, не нейтрализуемых, и пересекающихся, нейтрализуемых, чередований, который возглав-ляется звуковой единицей, различающейся в сильной позиции. Результат параллельной мены называется вариацией фонемы (‹а›, ‹á›, ‹ä́›); результат пересекающейся мены – вариантом фонемы (‹›, ‹ъ›).

В словоформе [вóдá] звук [о] оказывается вариантом фонемы ‹ó› (ср.: [вóды]), а в словоформе [вóт] – вод звук [т] оказывается вариантом фонемы ‹д›. Таким образом, согласно теории МФШ, обеспечивается фонематическое тождество морфемы. Если звуку слабой позиции не соответствует звук сильной позиции, говорят о гиперфонеме.

Например, в словоформе [сóбáкъ], звук [о] является вариантом фонемы, но какой – ‹á› или ‹ó›? Ни той, ни другой, так как под ударением в этой морфеме не обнаруживается ни [á], ни [ó]. Здесь гиперфонема ‹ ›. Теория МФШ, в отличие от теории ЛФШ, устанавливает связь между фонемой и морфемой, фонологией и грамматикой.

Представители МФШ позиционно не обусловленные (исторические) чередования исключают из фонологии и рассматривают в морфонологии.

Дальнейшее развитие теория московской фонологической школы получила в работах Р.И.Аванссова с 1956 года. В данном учебном пособии разграничены старомосковская и новомосковская фонологические школы.

Основные положения новомосковской фонологической школы отражены в книге Р.И. Аванесова, который явился основоположником и первого варианта теории МФШ (см. кн.: «Фонетика современного русского литературного языка», 1956).

Согласно этой концепции, разграничивается функционирование кратчайшей звуковой единицы в словоформе и морфеме. В прежней теории фонема понималась как совокупность чередующихся звуков и как основной вид фонемы. Например, в словоформах [вóды], [воды′], [въдовóс] – фонема ‹ó› и фонема ‹ó› с вариантами ‹′›, ‹ъ›.

В новой теории выделяются сильные фонемы, выступающие в позициях максимального фонеморазличения (по старой терминологии – основной вид фонемы), и слабые фонемы, выступающие в позициях меньшего фонеморазличения, в позициях нейтрализации (по старой терминологии – вариант фонемы).

Например, в словоформе [водá] по теории старомосковской фонологической школы [о] – вариант фонемы ‹ó›, ‹á› – фонема; по теории новомосковской фонологической школы [о] – слабая фонема, соответствующая сильной фонеме ‹ó›, ‹á›– сильная фонема.

В соответствии с новой теорией сильные и слабые фонемы могут иметь разновидности, варианты фонемы, обусловленные параллельной меной (по старой терминологии – вариации).

Например, в словоформе [стóл’ик] по теории старомосковской фонологической школы [ó] – вариация фонемы ‹ó›; по теории новомосковской фонологической школы – разновидность, вариант фонемы, основной вид которой – ‹ó›.

В теории новомосковской фонологической школы предлагается фонемный ряд как совокупность позиционно чередующихся звуков (пересекающаяся мена), совокупность сильной и слабой (слабых) фонем. Единство фонемного ряда определяет единство морфемы.

Например, в словоформах [вóды], [вóды′], [въдΛвóс] выделяется фонемный ряд ‹ó› - ‹′› - ‹ъ›. Фонемный ряд может быть полным, если возглавляется сильной фонемой (‹ó› - ‹′› - ‹ъ› – [вóды], [вóды′], [въдΛвóс]); неполным, если не возглавляется сильной фонемой (‹Λ› - [сóба′къ]); нулевым, для гласных, не подвергающихся качественной редукции, и внепарных по глухости-звонкости или твердости-мягкости согласных (‹и› - [с’илáч’]; ‹ч’› - [дóч’]).

Особенностью теории новомосковской фонологической школы является внимание к различительной способности не только сильной, но и слабой фонемы.

Различия в терминологии фонологических единиц

Андрейченко Л.Н. Русский язык. Фонетика и фонология. Орфоэпия. Графика и орфография. - М., 2003 г.