ЛитератураЛитература Восточной ЕвропыБелорусская литератураРазвитие литературы в Белоруссии в первой половине XIX в. - формирование новой белорусской литературы
В первой половине XIX в. продолжался процесс формирования новой белорусской литературы, начавшийся в XVIII в. Он протекал в сложных общественно-политических условиях. Безудержно возрастали феодальные повинности. Царская цензура запрещала издание книг на белорусском языке. 18 июля 1840 г. Николай I вообще запретил употреблять слово «белорусский» применительно к белорусским губерниям.
С другой стороны, местная шляхта продолжала полонизаторскую политику. Двойной гнет вызывал сопротивление широких масс. В 10—20-е годы существовали декабристские организации, а также тайные студенческие общества филоматов и филаретов, действовавшие в 1817—1823 гг. в Виленском университете.
Для этого этапа развития белорусской литературы характерны стремление к национальной самобытности, ориентация на живой, разговорный язык, на фольклор. С собирания и обработки народной поэзии начинали свою литературную деятельность большинство писателей того времени. Зарождалось научное белорусоведение, фольклористика и этнография.
В первой половине XIX в. художественное сознание белорусского народа проявлялось преимущественно в фольклоре. Сохранилось совсем немного авторских произведений. Как и в XVIII в., литература оставалась в основном рукописной и анонимной.
Наиболее значительные произведения белорусской анонимной литературы — поэмы «Энеида наизнанку» и «Тарас на Парнасе». Поэма «Энеида наизнанку» — первое крупное эпическое произведение новой белорусской литературы.
Скорее всего она возникла в середине 20-х годов. До нашего времени дошла лишь половина первой части произведения, повествующего о злоключениях античного героя Энея. Своими корнями «Энеида наизнанку» восходит к «Энеиде» Вергилия, в жанровом отношении она связана с такими произведениями, как «Вергилиева Энеида, вывороченная наизнанку» Н. Осипова, а также «Энеида» И. Котляревского, которые оказали на нее значительное влияние.
Однако в традиционную форму неизвестный нам автор (вероятно, им был смоленский помещик В. Ровинский) вложил оригинальное жизненное содержание. Травестия, стилизация под античность воспринимаются как художественная условность, ибо перед читателем предстают типичные белорусские паны и крестьяне начала XIX в.
В «Энеиде наизнанку» отношения между античными богами и троянцами напоминают отношения крепостников и крепостных. Эол сзывает ветры на барщину, приказывает «взбурлить им море». Богиня Юнона «баба злая, порода панская, лихая». Троянцы — это люди «мастеровые», которых сдают внаем. Они «смекают» во всяком деле: умеют гнать горелку, «на бочки обручи набить».
Произведение полемически направлено против канонов классицизма. Автор снижает, пародирует возвышенное и героическое. Книжные традиции в поэме сочетаются с фольклорно-песенными. Это произведение народное и национальное. В нем заметны поиски нового, народного идеала.
Колоритно показаны труд, обычаи, обряды и верования крепостного крестьянства. Т. Шевченко, познакомившись с поэмой в начале 40-х годов в Петербурге, отмечал ее «чисто белорусский элемент». «Энеида наизнанку» написана языком, основанным на восточно-белорусских говорах.
Поэма «Тарас на Парнасе» (середина XIX века) — вершина белорусской анонимной литературы. Как и в «Энеиде наизнанку», в ней заметно пародийно-сатирическое начало. Античный Парнас, «населенный» богами-олимпийцами, напоминает обыкновенную белорусскую деревню, а небожители — обедневшую шляхту или зажиточных крестьян.
Повествование в «Тарасе на Парнасе» ведется от имени белорусского крестьянина, случайно попавшего на Парнас. В образе Тараса воплощены лучшие черты белоруса. Это добросовестный труженик, любознательный, сообразительный, наделенный чувством юмора человек, умеющий воспринимать прекрасное. На вопрос богов: «Кто ты такой? Ты не писатель?» — Тарас с чувством собственного достоинства отвечает, что он просто «полесовщик из Путевища».
Авторство поэмы не установлено. Одни исследователи приписывали ее В. Дунину-Марцинкевичу, другие — А. Вериге-Даревскому, третьи — студентам Горы — горецкого земледельческого института. Высказывалось мнение, что поэма написана беглым декабристом Евхимом Крупенькой (Крупенниковым). Бесспорно одно, что «Тарас на Парнасе» принадлежит перу высокообразованного человека, у которого были основания скрыть свое авторство.
Из текста видно, что автор читал поэму «Энеида наизнанку», был хорошо знаком с русской литературой, разбирался в борьбе, которая велась в ней между различными идейно-художественными течениями. Так, у подножия парнасской горы толпа не пропускает вперед господина, вопящего: «Полегче, братцы! Не душите вы фельетон мой и «Пчелу»». Это «редактор всех газет», готовый каждого облаять на весь свет, «как Гоголя запрошлым летом».
Хотя фамилия редактора и не названа, читателю ясно, что это Ф. Булгарин, неоднократно печатавший пасквили на произведения Гоголя. Внешний портрет Булгарина, а также Греча нарисован довольно точно. Им противопоставлены Пушкин, Гоголь, Лермонтов, которые проникают на Парнас с одобрения народной толпы.
Вплоть до 1890 г. поэма «Тарас на Парнасе» распространялась устно и в рукописных списках. Она завоевала широкую популярность, оказала благотворное воздействие на последующие поколения писателей. По существу, от нее берет свое начало реалистическое направление в белорусской литературе XIX в.
К «Энеиде наизнанку» и «Тарасу на Парнасе» близки по своим идейно-эстетическим качествам многие анонимные гутарки (жанр короткого рассказа, чаще всего построенного на диалоге двух крестьян) и стихотворения того времени.
В них повествуется о мыслях и чувствах белорусского крестьянина, передан протест против классового порабощения, стремление получить землю и волю. Крепостническая действительность правдиво показана в «Гутарке Данилы со Степаном», на которую в свое время ссылался Г. Плеханов, говоря о неповиновении крестьян помещикам.
Аналогичны по содержанию и другие анонимные произведения того времени, направленные против крепостничества («Собрание», «Весна гола удалась»). Общественный идеал гутарок не всегда ясен. Чаще всего он сводится к желанию, чтобы помещики испытали такие же невзгоды, какие выпали на долю народа, чтобы у них так же «поболела головка, когда придется пахать».
Пути к освобождению определяются абстрактно («придет и на панов каранье от бога».) В некоторых гутарках и стихотворениях («Правда», «Вот теперь какой люд стал») затрагиваются морально-этические проблемы. Утверждается, что с увеличением «силы денег» отмирает духовное единство людей, портятся нравы.
С анонимной поэзией созвучно творчество первого белорусского крестьянского поэта Павлюка Багрима (1813 — ок. 1890). За распространение антикрепостнических произведений он был отправлен в солдаты.
Царскими чиновниками были изъяты у него три тетради поэтических произведений, которые не найдены до сих пор. Случайно сохранилось лишь одно лирическое стихотворение Багрима «Заиграй, заиграй, хлопче малый» (конец 20-х годов). Но и оно давало современникам повод утверждать, что при более благоприятных обстоятельствах из этого поэта-самоучки получился бы «белорусский Шевченко или Бернс».
В протесте против самодержавия и крепостничества Павлюк Багрим был не одинок. Можно сослаться на разночинца Франца Савича (1815—1846). За участие в тайной организации студентов Виленской медико-хирургической академии он был сослан рядовым солдатом на Кавказ, откуда неоднократно пытался бежать за границу. Как явствует из философских и публицистических произведений Савича на польском языке, он, «неумолимый враг панов», был сторонником вооруженного восстания.
В единственном стихотворении, написанном на белорусском языке, «Там, вблизи Пинска», подчеркивается несовместимость науки и гуманизма с деспотизмом и крепостничеством. Белорус-полещук обращается к соседям — «литвину» и «волынцу» — с призывом подать руки друг другу «царям на сгубу».
Более умеренными были взгляды Яна Барщевского, Яна Чечота и особенно Александра Рыпинского. Наиболее активный период их творчества относится к 40-м годам. Их произведения были опубликованы в различных сборниках и альманахах.
Детство и юношество Яна Барщевского (1794—1851) связано с Полоцком. Свое первое произведение, польскую поэму «Пояс Венеры», написанную в духе классицизма, он создал в 1809 г. Он много путешествовал пешком по Белоруссии, в 40-е годы жил в Петербурге, где познакомился с Т. Шевченко, издавал польский альманах «Незабудка».
В историю белорусской литературы Барщевский вошел как автор назидательных стихотворений «Горелица» и «Девонька», стихотворного рассказа «Мужицкий грабеж», посвященного событиям 1812 г., а также четырехтомного сборника рассказов «Шляхтич Завальня» (СПб., 1844—1846).
В него вошли своеобразно обработанные и скомпонованные автором белорусские сказки, которые он услышал в детстве в доме своего дяди Завальни. Хотя сборник издан на польском языке, однако, по выражению польского критика М. Грабовского, в каждом его слове «слышен белорус».
Поэт и фольклорист Ян Чечот (1796—1847) был выходцем из обедневшей шляхты, жившей на Новогрудчине. Во время учебы в Виленском университете он дружил с А. Мицкевичем.
В студенческие годы Ян Чечот написал несколько белорусских песен, именинных поздравлений и драматическую сценку. Как один из руководителей тайных обществ филоматов и филаретов, Чечот был сослан в Уфу. Вернувшись на родину, он собирал и переводил на польский язык белорусские народные песни, изданные в 1837—1846 гг. в Вильно в шести сборниках.
К некоторым из них присоединены белорусские назидательные стихотворения, адресованные крестьянству. В предисловиях к сборникам охарактеризованы особенности белорусского языка и фольклора. Несмотря на просветительский характер, произведения Чечота запрещались цензурой.
Белорусский и польский поэт Александр Рыпинский (ок. 1810 — ок. 1900), еще занимаясь в Витебской гимназии, перевел на польский язык «Русалку» А. Пушкина. Во время службы в Динабургской крепости он подружился с заключенным там В. Кюхельбекером. Как участник восстания 1830—1831 гг., Рыпинский вынужден был эмигрировать за границу, где сблизился с А. Мицкевичем.
В 1840 г. в Париже на польском языке было издано исследование «Белоруссия», в котором Рыпинский попытался осмыслить пути развития белорусской литературы, охарактеризовать особенности белорусского фольклора. В 50-е годы он основал в Лондоне вольную типографию, где наряду со своими польскими сборниками издал белорусскую балладу «Нечистик» (1853). После вступления на престол Александра II поэт вернулся на родину.
В творчестве Барщевского, Чечота и Рыпинского есть много черт, позволяющих говорить об общности их эстетических позиций. Все поэты писали не только на белорусском, но и на польском языке и, по существу, принадлежат двум литературам.
Все они плодотворно занимались собиранием и обработкой белорусских песен и сказок. Много общего в социально-политических взглядах Барщевского, Чечота и Рыпинского, которые в основном формировались под влиянием идеологии Просвещения.
Их взгляды противоречивы. С одной стороны, писатели враждебно относились к царскому самодержавию и отдельным проявлениям крепостничества, с другой — призывали к классовому единению, идеализировали патриархальное прошлое, преувеличивали значение морального самоусовершенствования человека.
Как творческие индивидуальности Барщевский, Чечот и (в меньшей степени) Рыпинский формировались под запоздалым влиянием классицизма и сентиментализма. Вслед за классицистами они рассматривали свою поэзию как средство распространения знаний. Идея для них — нечто заранее заданное.
Почти каждое стихотворение Чечота — поучение о том, что нельзя пить водку, жить в невежестве и грязи, вырубать деревья вдоль дорог и т. д. Одновременно Чечот и Барщевский близки к сентименталистам. Изображенная в идиллических тонах деревня противопоставлялась ими «развращенному» городу.
Крестьянин у Чечота внешне привлекателен. Автор хотел подчеркнуть, что крепостные заслуживают лучшей доли. Преобладающим в творчестве Барщевского, Чечота и Рыпинского было влияние романтизма. От романтиков они унаследовали интерес к народному быту, к фольклору.
Основные черты романтической баллады (необычность обстоятельств, переплетение реального и сверхъестественного) очевидны в «Нечистике» А. Рыпинского, в основанных на белорусских преданиях польских балладах Я. Барщевского. Последний обрабатывал народные сказки и легенды в соответствии с эстетическими принципами романтизма. Используя фольклор, Барщевский и Рыпинский иногда увлекались его религиозно-мистическими мотивами.
Характерным произведением белорусского романтизма является небольшая поэма «Мачеха» (1850) Адели из Устрони. В поэме возвышенно высказаны чувства любви к родному краю. Среди действующих лиц «Мачехи» — персонифицированные силы природы: грозная буря, добрый лес, полноводный Неман, защищающий смельчака, который решился в бурю переплыть его воды. Поэма насыщена аллегориями и символами.
Лучшие произведения данного периода, особенно поэмы «Энеида наизнанку» и «Тарас на Парнасе», подготовили приход в литературу В. Дунина-Марцинкевича, Ф. Богушевича, Я. Лучины, А. Гуриновича и других писателей. Благодаря их творческим усилиям во второй половине XIX в. белорусская литература переходит уже к реалистическим принципам отражения действительности.
 |
 |
Во второй половине XIX в. белорусская литература развивалась в крайне неблагоприятных...
|
|
|
Крупнейший белорусский писатель последней четверти XIX в. — Франтишек Богушевич...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
