ЛитератураЛитература Центральной, Южной и Юго-Восточной ЕвропыПольская литератураВторой период эпохи польского Просвещения
Доктрина королевской партии расшатывается в начале 80-х годов после политического поражения (1780) и пережитого ею идейного кризиса. На политической арене появляется более радикальная патриотическая партия. Новые социально-политические концепции (С. Сташиц, Г. Коллонтай, Ф. С. Езерский и др.) зреют в среде первого поколения польской интеллигенции, возникшей в результате социальных преобразований и независимой от королевского Замка. Она во время Великой французской революции создает многочисленные якобинские клубы.
Учение Руссо и энциклопедистов воспринимается здесь уже не в салонно-аристократическом варианте, а во всей полноте их революционно-преобразующего содержания. Именно из этой среды вышли радикальные деятели периода восстания Костюшко, руководители взбунтовавшихся городских низов Варшавы (1794), вздернувших на виселицы магнатов, епископов, высших чиновников — угнетателей и национальных изменников.
Вместе с кризисом королевской партии угасает ее политический орган — «Монитор», терпит крах и временно закрывается Национальный театр. На первый план выдвигаются новые центры культуры и искусства, независимые от королевского Замка, — интеллигентская среда Варшавы и Пулавы (резиденция А. К. Чарторыского).
Эти перемены, наложив характерный отпечаток на идейный облик искусства, обусловили эволюцию разных художественных направлений — просветительского классицизма (Варшава), сентиментализма и рококо (Пулавы, Краков, отчасти Варшава).
Художественная практика, способствуя развитию теоретической мысли, предопределила эстетическое своеобразие первых польских поэтических кодексов: они лишены узкого доктринерства, замкнутого рамками единой обязательной эстетики, и предоставляют определенную свободу творческим поискам.
Автор первой польской просветительской поэтики, «О красноречии и поэзии» (1786), Филипп Нэриуш Голяньский (1753—1824), полемизируя с эстетикой барокко, исходил из принципов классицизма.
Однако, рассматривая художественный процесс в развитии, он античности предпочитал образцы современного искусства, подчеркивая национальное своеобразие польской литературы и ведя ее родословную от эпохи Возрождения, которую называл «первым Просвещением». Явным диссонансом с классицистической теорией является и его утверждение об эстетической ценности фольклора и крестьянской речи.
Вводя (не без влияния Вольтера) в качестве основного критерия эстетической оценки категорию вкуса, Голяньский, подобно Баттё и Мармонтелю, не рассматривал его как нечто неизменное, а указывал на его эволюцию, обусловленную историей цивилизации.
Влияние сентиментализма проступает в его концепции художественного отображения, где в отличие от классицистического «подражания натуре» постулируется воспроизведение «речи чувств и сердца». Отзвуки руссоизма проявляются и в его теории стиля.
Лишенное догматизма отношение к классицистическим канонам видно также в классификации жанров. Соблюдая классицистическую схему, Голяньский в то же время не рассматривает жанры как нечто неизменное, примеры же черпает из современных (а не античных, как принято) авторов. Знаменательна и тенденция к стиранию классификационной границы между поэзией и прозой, что уже ранее проявилось в работах О. Копчиньского, А. К. Чарторыского, Ф. Карпиньского. В теории драмы Голяньский ставил под сомнение классицистическое требование, что героем трагедии должен быть представитель высшего сословия, а само действие — происходить в высших сферах.
Это положение получило дальнейшее развитие в стихотворном трактате Франчишека Ксаверия Дмоховского (1762—1803) «Искусство поэзии» (1788). Написанный по образцу «Поэтического искусства» Буало и повторяющий многие его положения, труд Дмоховского в то же время обосновывал теорию мещанской драмы, восходящую к Дидро.
Современность Дмоховский противопоставлял античной тематике, выступая против косной трактовки классицистических правил и утверждая, что для гения вообще не существует эстетических канонов, — своим творчеством он создает их сам.
Художником, чье творчество и судьба замыкали первый период просветительской литературы, одновременно идейно предвещая второй, был Томаш Каетан Венгерский (1755—1787). Сын небогатого шляхтича и мелкий чиновник, Венгерский, спасаясь от преследований стихотворные памфлеты, вынужден был покинуть страну и умер на чужбине.
В силу своего социального положения не имевший доступа в литературный салон короля и не связанный с ним материально, не скованный обязующей идеологической доктриной, он в своей социально заостренной поэзии высмеивал быт и нравы власть имущих, описывал тяжелое положение трудового люда, смело обнажал глубокие социальные контрасты.
В пронизывающих его поэтические послания философских размышлениях проявляются материалистические воззрения, протест против ханжества и религиозных догм, которым он противопоставляет неуемный эпикуреизм и гуманистическую идею раскрепощения личности. Ученик Нарушевича, Венгерский в насыщенных лиризмом одах, сатирах и баснях не выходил за рамки классицистической поэтики.
В его высмеивающей духовенство и сарматские нравы ироикомической поэме «Орган» (ок. 1777 г.), замысел которой восходит к «Налою» Буало, чувствуется, как и в посланиях, влияние Вольтера. В «Мыслях о поэзии» Венгерский восставал против готовых предписаний и ограничительных схем. Однако он вскоре оставил перо, так и не успев сложиться как вполне самостоятельный художник.
Писатели варшавской литературной среды, материально не связанные, подобно Венгерскому, с королевским Замком, привносят новую струю в искусство 80—90-х годов. Особенно ярко это отразилось на сцене Национального театра, вышедшего из-под тягостной опеки антрепренеров (1791).
Развивая традиции Богомольца (национальная проблематика, польские персонажи, бытовизм, речевой портрет), новое поколение драматургов категорически отбрасывает сам тенденциозно-дидактический тип его комедии, классицистическую обобщенность в трактовке героев и идей. Новая школа стремится к воссозданию не обобщенных образов, а конкретных, бытовых характеров, подчиняя развитие интриги не тенденциозно-дидактическому тезису, а реальности житейских ситуаций, психологическому правдоподобию.
Но ведущим жанром по-прежнему остается бытовая комедия, классицистическая по своей структуре. Драматурги этого направления (Я. Дроздовский, Ф. Орачевский, Г. Бронишевский и др.) обрабатывают комедии Лесажа, Мариво, Гольдони, Лессинга, Вольтера и Бомарше. В этой среде возникли также первые опыты полонизации западной мещанской драмы (Дидро, Мерсье, Лессинг, Э. Мур, Г. Стефани и др.).
Западноевропейская, прежде всего французская, драматургия наряду с национальными произведениями была широко представлена в репертуаре варшавского театра. Популярные во Франции пьесы нередко показывались здесь всего несколько месяцев спустя после парижской премьеры.
Успехи Национального театра 80-х годов, который выдерживает давнюю и сильную конкуренцию иностранных трупп, пользующихся традиционной симпатией высших сфер, и завоевывает широкие круги зрителей, связаны с творчеством Франчишека Заблоцкого (1750—1821), чьи комедии составили основу репертуара тех лет.
Бедный шляхтич, чиновник Эдукационной комиссии, впоследствии политический памфлетист, сотрудничавший с «Коллонтаевской Кузницей», и участник восстания Костюшко, он начинал как поэт школы Нарушевича. Его первые драматургические опыты относятся к концу 70-х годов. Славу ведущего драматурга принесли ему «Ухаживания Франтика», 1781 (эта комедия до сих пор не сходит с польской сцены).
В специфическом мягко юмористическом, снисходительном, а иногда горько-ироничном или сатирическом освещении представал здесь характерный для бытовой комедии Заблоцкого мир провинциальной шляхты, где причудливо и комично переплетаются традиции сарматской старины и утрированного подражания французской моде.
Исчезает отягощенный дидактической назидательностью комизм, что особенно ярко отразилось в концепции главного героя, который, несмотря на все свои проделки (прокутившийся повеса, стремящийся заполучить руку богатой вдовушки), в сущности, славный малый, а все его отнюдь не моральные (с точки зрения христианской морали) поступки — всего лишь грехи молодости.
Весельем и беззаботностью веет от ситуаций, мизансцен и прежде всего персонажей, исполняющих роли, которые они сами себе выбирают, вступая в игру, являющуюся одновременно интригой комедии.
Атмосфера развлечений, светских забав (флирт, карты, вино), сам тип драматургической условности, легкие и остроумные диалоги, где насмешливая шутливость переплетается с изысканностью комплимента, — все это делает комедию Заблоцкого непревзойденным образцом рококо в драматургии.
Бичующий сарказм, острая просветительская сатира характерны для комедий «Суеверный» (1781) и «Сарматизм» (1785), упрочивших славу Заблоцкого и определивших его идейную позицию в период оживившихся политических дискуссий.
В большинстве комедий Заблоцкого интрига заимствована у Мольера, Мерсье, Бомарше, но проблематика, типажи, как и само развитие темы, отмечены творческой оригинальностью и чисто польской спецификой.
Политическая заостренность, характерная для литературы 80—90-х годов, особенно ярко проступает в комедии Ю. У. Немцевича «Возвращение депутата» (1790). Красицкий назвал ее «первой настоящей польской комедией», может быть имея в виду оригинальность незаимствованного замысла — столкновение двух враждующих группировок конца 80-х годов — и типичность конфликта и персонажей, многие тирады которых почти дословно воспроизводили дискуссии известных деятелей Четырехлетнего сейма.
По своей художественной специфике эта комедия, в силу самой своей проблематики принесшая первый успех известному впоследствии писателю, не выходит за рамки школы Богомольца. Подобные политические тенденции характерны и для драматургии известного деятеля патриотической партии Юзефа Выбицкого (1741—1822).
В то время как непопулярный в польской просветительской драматургии «высокий» жанр исторической трагедии, насыщенной острым политическим содержанием (Ю. Выбицкий — «Зигмунт Август», 1779; Ю. У. Немцевич — «Владислав под Варной», 1787, «Казимеж Великий», 1792), остается в классицистическом русле, жанры «низкие» испытывают усиливающееся влияние сентиментализма и рококо (бытовая комедия, драма, драматическая пастораль, водевиль, опера, комическая опера). Центром нового направления становится аристократический двор Чарторыских в Пулавах.
С конца 70-х годов в эстетике А. К. Чарторыского происходит знаменательная эволюция от последовательно классицистических воззрений к сближению с теорией Дидро (в драме) и к отказу от рационалистической концепции художественного видения (в поэзии). Это последнее определило формирование «пулавской» концепции рококо и сентиментализма.
Философско-эстетическая теория рококо выступает в работах Ю. Шимановского и И. Хрептовича. Рассматривая искусство, жанры, вкусы в развитии, подчеркивая историческое непостоянство, обусловленное эволюцией, они выступают против классицистического культа античности и видят источник поэтического вдохновения в современности.
Необходимость в поэзии незыблемых правил и образцов, сковывающих воображение, ими отрицается. Творчеству по готовым классицистическим эталонам противопоставляется спонтанное, диктуемое «сердцем» и «чувством». Стремление к новому, оригинальному становится у них ведущим критерием оценки художественного произведения.
Противопоставляя классицистическому дидактизму и морализаторству эпикуреизм и гедонизм, теоретики рококо выступали против классицистического отображения действительности, где «подражание натуре» искажается этическим аспектом. В качестве главных художественных принципов они выдвигают категории «прелести», «обаяния», «сладостности», «нежности».
Увлеченные современностью как поэтическим материалом и не скованной дидактическими догмами концепцией личности как лирического начала, поэты рококо в поисках новых экспрессивно-выразительных средств, тем и образов обращались к национальному фольклору, нередко выступающему у них в специфически интеллектуальном аристократически-салонном преломлении.
Эти поиски наложили впоследствии характерный отпечаток на первые юношеские опыты польских романтиков. Однако потеря Польшей независимости, национальное угнетение обусловили вскоре отход их от эпикурейского прославления полноты и радости жизни и возрождение гражданственно-патриотической линии национального просветительского классицизма.
Это характерно и для «пулавца» Ф. Д. Князьнина: обращаясь к гражданственно-политическим проблемам, поэт возвращается к классицистическим схемам, в кругу которых он начинал свой творческий путь.
Кроме Пулав, рококо развивалось в Варшаве (С. Трембецкий, А. Миэр), а также в Кракове (где оно, как и местный сентиментализм, оппозиционно просветительскому классицизму не только эстетически, но и философски). Рококо — заметное явление в литературной жизни Польши и на заключительной стадии Просвещения (первые три десятилетия XIX в.).
Гедонизм рококо был близок ведущей тенденции просветительской этики, утверждавшей естественность человеческого стремления к удовольствию, что было отражением общефилософской концепции раскрепощения личности в противовес аскетизму христианской доктрины. В то же время рококо формально-стилистически могло использоваться вне сферы просветительских идей, художниками иных воззрений и в иных целях (прежде всего — развлекательных).
В польской литературе рококо не обрело такого распространения, как классицизм и сентиментализм. Постоянная угроза потери национальной независимости, борьба за преобразование общества, разделы Польши и крушение собственной государственности (1795), состояние шока, настроения безнадежности, трагизм, сменившийся надеждами и новым национальным подъемом первых десятилетий XIX в., — все это слишком мало вязалось с камерностью и изысканностью, легкостью и игривостью, развлекательностью и изощренной утонченностью рококо.
История всемирной литературы: в 9 томах / Под редакцией И.С. Брагинского и других - М., 1983-1984 гг.
 |
 |
Кульминацией польской литературоведческой мысли XVIII в. была работа профессора Крако...
|
 |
|
Эпоха Четырехлетнего сейма (1788—1792), борьбы с Тарговицкой конфедерацией (179...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
