ЛитератураЛитература Центральной, Южной и Юго-Восточной ЕвропыПольская литератураРазвитие эпических жанров в польской литературе XVII в.
С середины XVII в. особенно бурно начинают развиваться эпические жанры, и прежде всего — в светской литературе — героическая поэма, фабульным материалом которой служат важные события современности; а в религиозной поэзии — многочисленные «мессиады» и «христиады», где используются библейско-агиографические мотивы.
Получают распространение также романы, повести, новеллы, преимущественно стихотворные. Преобладание эпики в конце XVII и в первой половине XVIII в. было обусловлено как самим характером изобилующей драматичными событиями эпохи войн, восстаний, конфедераций, внутриполитической и религиозной борьбы, так и стремлением поэтов барокко к освоению новых жанров, в которых особое значение приобретает фабула, сюжетная организация материала, искусство композиции.
Так, барочная лирика, совершенствуя художественную образность, оттачивая поэтический язык, обогащая ритмико-версификационную систему, подготовила переход национальной литературы к освоению новых, более монументальных художественных форм.
Рождение польской эпической поэмы связано с именем Петра Кохановского (1566—1620). В 1618 г. появляется его «Гофред, или Освобожденный Иерусалим» (перевод Тассо), дважды переизданный в течение века и пользовавшийся огромной популярностью. Одновременно Кохановский сделал перевод «Неистового Орландо» Ариосто, который в течение двух столетий распространялся в рукописях.
Придерживаясь формы и стиля оригиналов, Кохановский вводит в польскую версификацию октаву. Выразительность и впечатляющая образность описаний, особенно в батальных сценах, нередко достигает у него совершенства первоисточника, в то же время приобретая местами оригинальный творческий колорит (усиление рыцарско-патриотических мотивов).
До переводов Петра Кохановского и в его время в стихотворных хрониках, рифмованных описаниях войн — произведениях, широко распространенных и стоящих на грани художественной литературы и исторического документа, — чувствовалось эстетическое влияние ренессансного «Похода на Москву» (1583) Яна Кохановского, первого, еще несовершенного опыта польской эпической поэмы, написанной на основе дневника похода К. Радзивилла.
Переводы Петра Кохановского стали своего рода формально-стилистическим эталоном для польской эпики XVII в., оставив глубокий след в польской литературе XVIII—XIX вв. Украинский перевод поэмы Тассо в конце XVII — начале XVIII в. и чешский перевод в XIX в. были сделаны по польскому образцу П. Кохановского.
Он был одним из первых, кто обратился к переводам современной светской художественной литературы Запада, прокладывая путь новым итальянским веяниям в польском искусстве. Появившиеся в этот же период переводы сочинений французского поэта XVI в. Дю Бартаса оказали известное воздействие на религиозную эпику, чрезвычайно распространенную в эпоху Реформации и Контрреформации.
Влияние Тассо — Кохановского проступает в многочисленных эпических и описательных поэмах XVII в., авторы которых не смогли, однако, достигнуть композиционного совершенства и стилистического единства образцов. На этом фоне выделяется фигура Самуэля Твардовского (ок. 1600—1661), снискавшего у современников славу «польского Вергилия».
Его исторические поэмы «Преславное посольство светлейшего князя Кшиштофа Збараского от Зыгмунта III к могущественному султану Мустафе» (изд. 1633), «Владислав IV, король польский и шведский» (изд. 1649), «Внутренняя война с казаками и татарами, Москвой, потом со Швецией и Венгрией» (полн. изд. 1681 г.) основаны на исторических документах, описаниях, дневниках, в том числе и самого автора.
Действие этих поэм утопает в массе подробностей и в скрупулезном документальном воспроизведении. Однако рельефная пластичность отдельных сцен и описаний свидетельствует о поэтическом мастерстве Твардовского, которое во всей полноте раскрылось в его идиллической поэме, написанной по мотивам Овидия, — «Дафна, превратившаяся в лавр» (изд. 1638).
Влияние Контрреформации в сочетании с эрудиционной тяжеловесностью антично-библейской символики проступает в стихотворном романе Твардовского «Прекрасная Пасквалина» (изд. 1655), где автор частично использует мотивы знаменитого пасторального романа «Диана» испанско-португальского писателя Х. Монтемайора (XVI в.).
«Позлащенная дружбой измена» Адама Корчиньского (конец XVII в.) — замечательный образец позднебарочного галантного романа. Сюжет, восходящий к средневековой новелле об обманутом муже, гармонично объединяет авантюрные, бытовые и эротические мотивы.
Повествование этого романа в стихах, отмеченное стремлением к художественной правдивости (ярко выписанные бытовые и психологические детали, живо набросанный фон), насыщено комизмом, а юмор сочетается со скепсисом (по отношению к женской добродетели) и неназойливыми назиданиями мужьям (уже или пока не обманутым). Интересны попытки в описаниях природы подчеркивать их созвучие внутреннему состоянию героев. Привлекает внимание и аллегорическое восприятие героями пейзажа.
Интересным опытом создания национального эпоса была поэма «Осада Ясной Горы Ченстоховской» (третья четверть XVII в.). Ее неизвестный автор, основываясь на документах и исторических описаниях яркого эпизода войны со шведами, в то же время пользуется мотивами распространенной легенды о помощи, оказанной Богоматерью осажденным полякам; восполняет по образцу Тассо главную линию повествования серией любовных эпизодов, выдержанных в пасторально-эротическом стиле; вплетает вергилиевский мотив странствия человека в стране умерших.
Это переплетение реальности, идиллической фантастики и мистицизма очень характерно для культуры эпохи Контрреформации и барокко, идеологические веяния которой наложили особый отпечаток на творчество Веспазъяна Коховского (1633—1700), поэта, военного, государственного служащего, а впоследствии, при короле Яне Собеском, официального историографа.
Религиозный фанатизм и нетерпимость ко всему, что не укладывалось в рамки римско-католической доктрины, сочетались у него с сарматским патриотизмом и приверженностью идеалам шляхетской «золотой свободы», что отразилось в его исторических трудах, и прежде всего в главном из них, в написанных на латыни «Анналах Польши» (неполн. изд. 1683—1698).
Автор ряда религиозных поэм и панегириков на польском и латинском языках, В. Коховский на историческом материале победоносного венского похода Собеского против турок создает латинскую хронику «Записки о войне с турками» (1684) и эпическую поэму «Дело божье, или Песни спасенной Вены», которая, страдая теми же недостатками, что и исторические поэмы С. Твардовского, отличается, однако, превосходным поэтическим языком и художественной образностью.
В. Коховский обладает незаурядным талантом лирика. Пользовался известностью его сборник «Непраздная праздность» (1674), куда вошли лирические стихи, религиозная и политическая поэзия, эпиграммы, фрашки. Наиболее ценное в творческом наследии Коховского — «Польская псалмодия» (1693, изд. 1695) — стилизованный прозаический цикл, своего рода гражданское завещание.
Продуманная гармония композиции основана на органичном переплетении элементов эпоса и лирики. Основой повествования является венская победа поляков над турками, предстающая как религиозно-патриотический символ торжества веры и народа.
Раздумья о судьбах современников, личное прошлое предстают на фоне бурных событий эпохи. Исповедь поэта переходит в исповедь гражданина. Пафос утверждения сочетается с горечью критики. Угнетающая картина злоупотребления принципами «золотой свободы» сменяется оптимизмом мистического ви́дения грядущего величия Польши.
Среди эпиков барокко пальму первенства потомки отдали Вацлаву Потоцкому (1621—1696), арианину, проведшему всю жизнь в своем поместье (в Краковском воеводстве) и, кроме одного стиха и гербовника, не издавшего ничего из обширнейшей коллекции своих произведений. Литературная известность Потоцкого распространяется после его смерти, когда начиная с конца XVII в. и вплоть до наших дней постепенно начинают появляться в печати его труды.
Подлинная слава приходит в середине XIX в., когда впервые была опубликована его поэма «Хотинская война», написанная в 1670 г. Подобно своим предшественникам Потоцкий опирается на разного рода воспоминания и дневники участников описываемых событий, прежде всего используя сочинение Якуба Собеского «Записки о Хотинской войне» (1636). Несмотря на определенный отбор материала, автору не удалось все же создать стройной композиции и достичь целостности повествования.
Однако талант эпика, рисующего впечатляющие картины битв, атак, рыцарских поединков, мастерство бытописателя, рельефно воспроизводящего жизнь военного лагеря, повседневную обыденность и шляхетские типы, яркое дарование сатирика, бичующего магнатскую олигархию, шляхетские злоупотребления «золотой свободой», угнетение крепостных, саркастически характеризующего самого короля Зыгмунта III, — все это, обусловливая художественную самобытность поэмы, ставит «Хотинскую войну» на недосягаемую высоту и для его польских предшественников, и для последователей в XVIII в.
Своеобразное переплетение эпики и сатиры, патетики и памфлета, морализаторства и лиризма, нарушая гармонию эпического звучания, отражает сложную гамму мыслей и переживаний поэта, который в период угрозы турецкого нападения создает патриотическое произведение, обращаясь к победе поляков над турками под Хотином (1621), победе, решающей для будущего страны.
В то же время он не идеализирует прошлое, остро и критически расценивая состояние клонящейся к упадку Речи Посполитой. Поэма отличается от эпики Твардовского и Кохановского художественной проникновенностью повествования.
Характерной для эпохи чертой является органическое сочетание гражданственно-патриотических и религиозных мотивов, причем последние у поэта-ариана перекликаются с популярными у польских ариан идеями Эразма Роттердамского, выраженными в его «Настольной книге воина Христова» (1503).
Из религиозной поэзии Потоцкого до наших дней дошло несколько циклов песен, «Диалог о воскресении господнем» (1676) и стихотворная обработка евангелических мотивов «Новый призыв под старую хоругвь торжествующего Иисуса» (1670 — ок. 1680, изд. 1698).
Перу Потоцкого принадлежат также элегии и панегирики. Особую ценность представляет «Сад фрашек», сборник стихов, около 2000, написанных в основном в 1672—1694 гг. и изданных частично в 1747 г., а полностью — в 1907 г.
В этой красочной мозаике разнообразных по жанру стихов звучат политические и социальные мотивы: критика «золотой свободы», политической анархии, магнатского самоуправства, кастовой ограниченности и гражданского равнодушия шляхты, бесправия крепостных, возмущение сарматскими замашками, упадком нравов, обличение религиозного фанатизма, алчности и бездушия католических церковников, паразитизма монастырей.
Здесь раскрывается яркая картина шляхетской жизни и нравов, появляются колоритные бытовые сценки, рельефно выписанные типы, звучит сочный разговорный язык. В шуточных стихах и поэтической рефлексии, сатирических зарисовках, фрашках, анекдотах раскрылся талант поэта как мастера малых форм, лирика, тонкого юмориста и страстного сатирика.
В другом сборнике, «Моралия» (1688—1696), Потоцкий в основном в стихотворной форме парафразирует сентенции Эразма Роттердамского. Вместе с тем, развивая мысль, заключенную в максиме или поговорке, писатель обращается к национальной жизни, к лично продуманному и пережитому.
Потоцкий был известен и как автор романов в стихах. Первый из них — «Аргенида» (изд. 1697) — творческая переработка и стихотворное переложение с латыни популярного на Западе аллегорического романа Д. Барклая.
В заимствованный сюжет поэт вводит сценки и эпизоды, в которых отражаются в завуалированной форме актуальные события и проблемы польской общественной действительности. Другой роман Потоцкого — «Силорет» (изд. 1764), где встречаются элементы сюжета и отдельные образы, заимствованные из «Эфиопики» Гелиодора, использованной наряду с другими источниками, — типичный образец барочной экзотики.
Фабула этого произведения, в котором развлекательность сочетается с морализаторством, причудливо запутана, в ней много необыкновенных персонажей, сказочных событий и остроэффектных приключений.
Еще в период Возрождения в Польше появилась тенденция к стихотворным переводам и переработкам западноевропейской художественной прозы. Эта тенденция развивалась и в XVII в.
Вслед за романами в стихах и стихотворными новеллами Х. Морштына, С. Твардовского, В. Потоцкого создается масса подобного рода произведений, печатных и рукописных, опирающихся в большинстве случаев на сочинения второстепенных французских и итальянских прозаиков XVII в. Прозаические произведения встречаются спорадически и преимущественно в рукописях. Сюда относится, например, роман Д. Ф. Лоредано «Адам», переведенный в 1651 г. К. Пекарским.
Колоссальная рукописная литература XVII в. еще недостаточно изучена и далеко не полностью опубликована. Среди известных рукописей обращают внимание переводы и обработки новелл Д. Боккаччо и М. Банделло. Значительный интерес представляют «Разные истории» Томаша Наргелевича.
Сборник отличается колоритным языком и яркими образами в стиле распространенной гавэнды (польский фольклорный жанр устного повествования, где доминирует личность рассказчика), а оригинальная переработка средневековых повестей примечательна вставками, навеянными польской действительностью. В одном из анонимных сборников среди переводов итальянских и испанских новелл помещен любопытный прозаический вариант «Прекрасной Пасквалины».
Среди множества других рукописей интересна «История Сафо», где мотивы из Овидия переплетаются с вымыслом неизвестного польского автора, в конце концов выдающего замуж легендарную поэтессу с Лесбоса.
Проза была распространена и в совизжальском течении. До нашего времени дошло, помимо редко издававшихся печатных сборников, множество рукописных собраний разного рода рассказов, фацеций, анекдотов, юморесок, поговорок, сентенций, притч.
Распространенные в фольклоре или в рукописях рассказы и притчи на морально-бытовые темы вставлялись в качестве назиданий и примеров в церковные проповеди, ставшие популярным литературным жанром еще со времен Петра Скарги (1536—1612). В образной художественно-публицистической форме здесь затрагивались важные события, освещались проблемы политики, морали, культуры.
Наибольшей популярностью пользовались проповеди Фабиана Бирковского (1566—1636) и Шимона Старовольского (1588—1656), известного также трудами из области истории, географии, теологии, политики, военного дела, автора написанных на латыни первых изложений истории польской литературы «Сто польских писателей» (Франкфурт, 1625; Венеция, 1627) и польской риторики «О славных ораторах Сарматии» (Флоренция, 1628).
История всемирной литературы: в 9 томах / Под редакцией И.С. Брагинского и других - М., 1983-1984 гг.
 |
 |
Особое место в польской прозе XVII в. принадлежит максимам Анджея Максимилиана Фредро (1620—1679), видного государ...
|
 |
|
Кроме творчества художников, составляющих интеллектуальную элиту страны, в XVII в. бы...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
