Развитие чешской прозы на рубеже XIX и ХХ веков. Основные литературные деятели

Ключевые позиции в прозе прочно удерживали литераторы старшего поколения. Как и их сверстники-поэты, прежде всего Сладек, автор страстного стихотворения «Были мы и будем!», большинство из них стремится в тяжелое время дать народу моральную поддержку, на примерах прошлого и современности показать его силу и бессмертие, решающую роль в ходе истории. Самые широкие возможности для этого открывали произведения с исторической и сельской тематикой.

Достигает расцвета творчество основоположника реалистического исторического романа в чешской литературе Алоиса Ирасека (1851—1930), сумевшего в обширных полотнах охватить несколько столетий борьбы чешского народа за свое существование.

Его трилогии «Между течениями» (1847—1891), «Против всех» (1893), «Братство» (1899—1908) воссоздают масштабную панораму зарождения, подъема и финала гуситского движения, роман «Тьма» (1915) переносит читателей в мрачные времена господства в Чехии иезуитов, а пятитомная эпопея «Ф. Л. Век» (1888—1906) и четыре книги хроники «У нас» (1896—1903) воскрешают первые шаги и последующий расцвет чешского национального возрождения.

Для творческой концепции Ирасека — писателя и историка — характерны демократизм, социальная оценка происходящего. История в его понимании — это непрерывная цепь народно-освободительных движений, звеньями которой являются крестьянские восстания, гуситские войны, революция 1848 г.

Степень привлекательности его героев часто находится в зависимости от того, насколько они выступают глашатаями и выразителями интересов народных масс. Во всех романах писателя наряду с известными историческими личностями действует множество вымышленных персонажей, представляющих разные общественные силы. Многоликая галерея героев создает собирательный образ чешского народа, картину расстановки общественных сил, определяющих развитие истории.

Однако Ирасеку чужда была идеализация прошлого, как это наблюдается, например, в романах К. В. Райса «Заброшенные патриоты» (1893) и «Закат» (1896), посвященных деятельности национальных будителей. Популярность Ирасека в какой-то мере отодвигала в тень другого крупного мастера исторической прозы, автора многих научных трудов Зикмунта Винтера (1846—1912), который в лучших своих произведениях, и в частности в самом известном романе «Магистр Кампанус» (1909), удачно сочетал талант художника и ученого.

Развитие капитализма разрушало вековой патриархальный уклад чешской деревни. Уходящие традиции, разорение и классовое расслоение крестьянства, появление новых, порочных черт в моральном облике сельского жителя — все это волновало писателей, и в стремлении правдиво отобразить суровую действительность они как художники поднимались на новую ступень критического реализма.

В цикле рассказов Антала Сташека (псевдоним Антонина Земана, 1843—1931) «Фанатики наших гор» (1892) явно чувствуется попытка автора проникнуть в сущность социальных проблем села. Впоследствии он создает трехтомный роман «В темных водоворотах» (1900) — о рабочей забастовке и ее кровавом подавлении.

Якуб Арбес (1840—1914), творчество которого в это время протекает в русле беллетризованной публицистики, проявляет заметный интерес к истории европейского рабочего движения, в 1892 г. он издает (под псевдонимом Й. Свобода) свои работы «Из истории борьбы за искоренение человеческого горя» и «Первые социальные революции».

Его привлекают также вопросы психологии литературного творчества. Статьи, посвященные Махе, Сабине, Неруде, Тургеневу, По, Гюго, Золя, Диккенсу и другим писателям, вышли в сборниках «Загадочные натуры» (1909) и «Из творческой мастерской поэтов» (1915).

Освобождаются от патины этнографизма сочинения Терезы Новаковой (1853—1912), которая самая назвала свое творчество «документально-реалистической прозой». В поле зрения писательницы человек из народа, искатель правды.

Так, центральный персонаж романа «Иржи Шматлан» сельский ткач, разочаровавшись в религии, находится под влиянием рабочего-социалиста, раскрывшего ему глаза на то, «как социальная демократия отпразднует Первое мая повсюду в городах.... как мещане и капиталисты боятся, что взлетят на воздух, как они призывают на помощь армию и полицию».

Стремятся к истине, подвергают сомнениям религиозные догмы, ищут пути к применению своих умственных и физических сил и члены пантеистической секты — герои романа «Дети чистого живого духа» (1909).

Новакова показывает пытливый, трезвый ум чешского крестьянина, но при этом, как свидетельствует ее роман «На земле Либры» (1907), от ее взгляда не ускользает и неоднородность крестьянских масс, их классовая дифференциация.

В этом отношении писательница продолжает традиции Карела Вацлава Райса (1859—1926). Его романы «Преступление Калибы» (1892), «Барынька» (1897) и «К лучшему» (1899) выходят за пределы традиционной чешской тематики, связанной с раскрытием национальных чувств жителей села.

Автор сосредоточивает свое внимание на социальных моментах, являющихся нередко причиной трагической гибели его героев. При этом благотворное влияние на Райса, как и на многих других чешских писателей, оказала его ориентация на передовую русскую литературу.

Среди произведений о жизни деревни значительное распространение получил роман-хроника, в котором прослеживаются судьбы нескольких поколений. Автором таких романов был Йозеф Голечек (1853—1929).

Определенный след в его творчестве оставило неоднократное посещение России, но, к сожалению, близость его к славянофильским кругам отрицательно сказалась на его мировоззрении: социальное неравенство, считал он, может быть устранено путем реформ и просвещения. Все новое, революционное писатель принимал с недоверием, признавая один-единственный идеал — патриархальную деревню.

Это отразилось и на труде всей его жизни — двенадцатитомном цикле романов «Наши», выходившем с 1898 по 1930 г. Произведение это привлекает совершенным знанием жизни села, симпатией к его труженикам, антиклерикальной и антикапиталистической направленностью.

Темы отчуждения от народа касается Ян Гербен (1857—1936). В романе «До третьего и четвертого поколения» (1892) один из главных героев искупает «грехи предков» — отца и деда, — отказывается от сытой господской жизни, добытой путем ренегатства, и возвращается в село, к народу.

Об облагораживающем действии здоровой деревенской жизни говорится в хронике Алоиса Мрштика (1861—1925) «Год в селе» (1903—1904). Окончательную редакцию автор провел вместе с братом Вилемом. В девятитомном романе содержится богатый фактический материал — наблюдения над бытом и фольклором моравско-словацкого села.

В этот период городская тема занимает в прозе более скромное место — и в количественном, и в жанровом отношении, в основном это малые формы. Обращение к жизни города зачастую связано с обличением мещанства, мелкой буржуазии, олицетворением которой являлся пан Броучек — популярный уже к тому времени сатирический персонаж Сватоплука Чеха.

Параллельно с рассказами о жизни рабочих («Душа фабрики», 1894) Матей Анастазия Шимачек (1860—1913) публикует пять сборников «Из записок студента философии Филипа Коржинека» (1893—1897), где метко характеризуются эгоизм и беспринципность пражского мещанина. Как такая мещанская среда способна довести честного человека до гибели, показывает Игнат Герман (1854—1935) в романе «У съеденной лавки» (1890).

Имя Германа иногда связывается с возникновением натурализма в чешской прозе. Однако на чешской почве натурализм не получил существенного развития, поэтому, пожалуй, более правильно было бы говорить о частичном его проявлении в творчестве отдельных писателей. Их было немного. Самые известные — Чапек-Ход и Вилем Мрштик.

Объект внимания Карела Матея Чапека-Хода (1860—1927) — процесс упадка и разложения буржуазного общества. Это мы видим и в первом зрелом его произведении «Кашпар Лен — мститель» (1908), где рабочий, правда, еще не осознавший себя представителем класса, стихийно поднимается на борьбу — убивает купца, соблазнителя его возлюбленной, и в самом известном его романе «Турбина» (1916), где терпят крах и отец-предприниматель, и дочь, мечтающая о карьере артистки, и в книге «Антонин Вондрейц» (два тома, 1917—1918), повествующей о судьбе бедного поэта, об угасании его таланта.

Как натуралисту Чапеку-Ходу присущи подробное описание социальной среды, внимание (часто чрезмерное) к отдельным деталям, детерминизм: большинство его персонажей — люди беспомощные, бессильные противостоять разрушающему влиянию окружения, что приводит к краху все стремления героев. Обращаясь к трагикомическим ситуациям, писатель, казалось бы, безучастно опускает своих персонажей с высоты их мечтаний в серую будничность реальности.

Эмоциональный диапазон произведений Вилема Мрштика (1863—1912) значительно шире. Его лирическая идиллия «Майская сказка» (1892) излучает жизнеутверждение и радость, гармоническое слияние красоты двух влюбленных душ с красотой окружающей природы, а в романе «Santa Lucia» (1893) он описывает темные городские кварталы, где протекает нищенская жизнь безнадежно влюбленного студента.

Действие как таковое приглушено, вместо него на первый план выдвигаются лирические монологи, которые выражают внутреннее состояние героя, чистоту его мечтаний и контрастируют с бесцветной, обыденной действительностью. Выступая со статьями в защиту натурализма, В. Мрштик первым в чешской литературе обратился и к широкому использованию приемов импрессионизма.

В то же время для него постоянным ориентиром была прогрессивная русская литература (известны его переводы Гончарова, Достоевского, Толстого), и свое творчество он стремился соединить с традиционным развитием чешской реалистической прозы.

В дальнейшем черты натурализма и вместе с тем импрессионизма проявились в ранних произведениях Анны Марии Тильшовой (1873—1957) — в сборниках «Семнадпать рассказов» (1903), «На горах» (1905), романах «Фани» (1915), «Старая семья» (1916) и др.