ЛитератураЛитература Восточной АзииКитайская литература"Неофициальная история конфуцианцев" У Цзин-цзы - окончание
Во второй части романа (гл. 31—37) У Цзин-цзы рисует настоящих ученых, которые не поддались искушению сделать карьеру или «добиться известности». Главный герой здесь — Ду Шао-цин, человек великодушный, щедрый, отзывчивый. Его вполне удовлетворяет полученная им первая ученая степень — сюцая, которая избавляет его от унижений и произвола со стороны власть имущих. Под предлогом болезни он отказывается от должности в столице. Ду Шао-цин — передовой для своего времени человек, самостоятельно мыслящий ученый. Ему чужда сословная ограниченность, он по-настоящему демократичен, поэтому его осуждают обыватели, ведь он «водится с буддийскими и даосскими монахами, ремесленниками и нищими». Он резко отзывается о сановниках, сделавших карьеру нечестным путем, насмехается над псевдоучеными и над самой системой экзаменов, плодящей карьеристов и невежд. Естественно, что некоторым персонажам романа он кажется безумным, о нем сплетничают, на него клевещут. Он уезжает с семьей в Нанкин, где может наслаждаться прекрасными видами, встречаться с поэтами и настоящими учеными. Ду Шао-цин — решительный противник феодальной морали, лишавшей женщину всех прав и обрекавшей ее жить затворницей: он относится к жене как к равной, не только любит, но и уважает ее, ценит ее мнение, приглашает участвовать в его беседах с друзьями, прогуливается с ней на глазах у возмущенных обывателей.
Среди новых друзей Ду Шао-цина — знаток древности Чи Хэн-шань, прямой и решительный человек, резко выступающий против «мужей науки», гоняющихся не за знаниями, а за чинами; великодушный и гуманный поэт Чжуан Шао-гуан, единственный из подлинных ученых, решивший служить двору, но во имя блага народа, а не личной карьеры. Однако его попытка обречена на провал — мудрому и честному человеку не место при дворе. Именно поэтому перед аудиенцией приближенные императора подсовывают скорпиона в головную повязку Чжуан Шао-гуана, и в тот самый момент, когда император, правивший страной 35 лет, задает поэту весьма примечательный вопрос — с чего начать, с улучшения ли жизни народа или с обучения чиновников ритуалу и музыке, — скорпион кусает его, и страшная боль мешает Чжуан Шао-гуану высказать свое мнение о положении дел в стране, и аудиенция прерывается. Двору не нужны и те чиновники, которые пытаются реально помочь народу, как, например, молодой тысяцкий Сяо.
Ду Шао-цин и его новые друзья решают собрать деньги на строительство храма в честь Тай Бо, старшего сына одного из императоров древности, прославившегося своими высокими нравственными принципами. По мнению героев романа, этот храм сможет также сыграть цивилизующую роль в эпоху разложения общественных нравов. Каждую весну и осень в нем будут приноситься жертвы под аккомпанемент древних музыкальных инструментов. «Это даст возможность другим ознакомиться с обрядами и музыкой, а тот, кто постигнет их, окажет нам помощь в распространении истинного учения», — говорит Чи Хэн-шань, выражая мысли самого У Цзин-цзы, сделавшего церемонию в храме кульминационным пунктом романа. Писатель считал, что возрождение древнего конфуцианства и его обрядности, привлечение в государственный аппарат подлинных конфуцианских ученых смогут способствовать изменению к лучшему общественных нравов, а следовательно, и облегчить жизнь народа.
В третьей части романа (гл. 38—54) вводится совершенно новый тип героя — по существу это персонификация конфуцианских добродетелей — почтительный сын, любящий брат, добродетельная вдова, кончающая самоубийством, чтобы последовать за мужем. В честь самоубийцы воздвигается почетная арка, а похороны превращаются в торжественную манифестацию, в которой участвуют все местные чиновники и богачи. Нормы поведения, принятые в феодальном обществе, толкнули молодую вдову на самоубийство и не только не позволили отцу удержать ее от гибельного шага, но, наоборот, вынудили его поощрить ее намерение: «Теперь наша дочь бессмертна. Что ты плачешь? Она хорошо умерла», — говорит он жене.
Примечателен эпизод, в котором фигурирует тысяцкий Сяо: посланный на восстановление разрушенного инородцами города, он «превышает полномочия»: решает устроить школы для деревенских детей, снабдить крестьянские поля водой и тратит на это свои деньги. В благодарность за труды правительство обязывает Сяо «возместить» крупную сумму (его же собственные деньги). «Ведь человеческий труд можно было получить и бесплатно, как трудовую повинность. Такая расточительность непростительна», — говорится в указе строительного ведомства.
В третьей части романа постоянно возникают ассоциации с первыми двумя частями; У Цзин-цзы выводит в ней богатых купцов, наглых и заносчивых, которые, приезжая в деревню, требуют, чтобы крестьяне встречали их с благовонными свечами, и одновременно приказывают пороть должников, а в городе устраивают вызывающие по своей пышности пиры, на которых их прихлебатели слагают о них хвалебные вирши. Хотя поведение отрицательных персонажей этой части романа не столь гнусно и жестоко, как у чиновников, выведенных в первой части, само наличие подобных персонажей и их деяния показывают, что ничто не меняется. Народ бедствует, как прежде. Надежды настоящих ученых пропадают втуне. Сами они одряхлели, некоторые умерли; храм превратился в развалины, нравы же людей не улучшились — богачи швыряют деньгами, бедняки нищают. Особенно отчетливо обрисована «порча нравов» в уезде Ухэ (намек на родной край писателя): всеобщим уважением там пользуются нажившиеся на торговых махинациях и сомнительных сделках ростовщик Пэн и откупщик Фан. Подлинного же ученого Юя, знавшего не только конфуцианский канон, законы музыки, труды историков и философов, но и военную науку, инженерное дело, сельское хозяйство (т. е. обладающего и практическими знаниями), жители Ухэ не ставили ни в грош. «Нравы в Ухэ были таковы: стоило сказать, что такой-то обладает высокими моральными качествами, как он становился общим посмешищем; упоминание о чьем-нибудь древнем, благородном происхождении вызывало насмешку; если говорили, что этот человек хорошо пишет стихи, поэмы или ритмическую прозу, люди покатывались со смеху».
Цинизм жителей Ухэ — порождение этой действительности. Дело не в недостатках отдельных людей: порочна сама феодальная система, при которой процветают жестокие чиновники, взяточники, экзаменаторы-невежды, выдающие себя за ученых, ростовщики, богатые купцы, у которых на откупе местные власти, и т. п. Из романа У Цзин-цзы видно, что идеи Конфуция о рациональном социальном порядке, о разумном управлении, при котором каждый находится на соответствующем ему месте, о деятельном участии человека в жизни общества оказываются в явном контрасте с реальной действительностью, с идейной опустошенностью и разложением чиновничества, карьеризмом и тупостью кандидатов на должности, с продажностью членов государственного аппарата. Разрешение конфликта идеала с действительностью У Цзин-цзы видит в уходе от службы в мир личных отношений, мир науки и искусства. В эпилоге (гл. 55) писатель выводит четырех «выдающихся» героев; все они простые горожане (жители Нанкина), все они зарабатывают на жизнь своим трудом, сохраняя свое достоинство и выше всего ценя свою независимость. Один из них — Цзи — прекрасный каллиграф, писавший лишь по вдохновению, не считаясь с желаниями заказчиков. Если у него были деньги, он тратил их на еду, а остальные отдавал первому встречному нищему.
Другой — поэт и художник Гай — имел когда-то небольшое состояние, но истратил его, принимая у себя талантливых людей, помогая им в нужде. Обеднев, он продал все, кроме любимых книг, с которыми не мог расстаться. Купив маленькую чайную, он все свободное время отдавал поэзии и живописи.
Портной Цзин (ремесло которого считалось презренным в старом Китае) — прекрасный музыкант. На жизнь он зарабатывает шитьем, и никто не может запретить ему «играть на цитре или писать стихи».
«Я не хочу быть богатым и знатным, не хочу ни перед кем заискивать. Разве не приятнее быть самому себе хозяином?» — говорит он людям, убеждающим его стать «образованным человеком» и познакомиться с учеными людьми. Продавец бумажных фитилей Ван прекрасно играет в облавные шашки и с легкостью обыгрывает заносчивых богачей, хвастающихся тем, на какие высокие ставки они играют.
Каллиграфия, живопись, поэзия, игра на цитре и игра в облавные шашки (занятия, традиционно считавшиеся благородными развлечениями ученых) — вот что составляет смысл жизни четырех «удивительных» людей, которых объединяет страсть к искусству, нравственная чистота и богатый духовный мир, стремление освободиться от условностей феодальной морали, идеалы, которым они остаются верны, несмотря на все превратности судьбы.
У Цзин-цзы рисует как бы коллективный, «составной» портрет людей, черты которых взаимодополняют друг друга. Эпилог как бы «реализует» заложенные в прологе идеи Ван Мяня («идеального» героя пролога), который, узнав, что его собираются назначить придворным историографом, уходит в горы.
Отказ от карьеры, отшельничество — один из способов борьбы с действительностью. Но есть и другой: четыре «удивительных» героя остаются в своей среде, ведут простой и скромный образ жизни, не гонясь за карьерой и славой, тем самым реально воздействуя на окружающих, являясь примером человеческого достоинства, независимости, бескорыстия, очищающего влияния искусства. Эпилог замыкает рамку романа не только структурно, но и идейно: свои надежды У Цзин-цзы возлагает на людей из народа.
«Неофициальная история конфуцианцев» — первое крупное произведение китайской прозы, где описательные части не выделены по языку и стилю из общего повествования, ведущегося на разговорном языке. У Цзин-цзы избегал употребления стандартной поэтической лексики, используя диалекты Нанкина, Янчжоу, Ханчжоу, Сучжоу и других городов Китая XVIII в.
В отличие от предшествующих (и последующих) романов в «Неофициальной истории конфуцианцев» отсутствуют вставные стихотворные описания и песни. От сказовой традиции остались только двустишия в названиях глав и четверостишия в их конце. У Цзин-цзы отказался от традиции включения вставных стихов в прозаический текст романа, и потому особенно сильное впечатление производит перекличка двух стихотворений — открывающего пролог и завершающего эпилог.
У Цзин-цзы мастер диалога и речевой характеристики, особенно персонажей из низов общества. Он широко использует пословицы и поговорки, обогащает язык романа местными народными словечками, жаргоном чиновников и ученых-начетчиков. Для характеристики героев автор часто прибегает к двуплановому построению образа, обыгрывая противоречия между словами и реальными поступками людей, между самооценкой человека и его настоящей сущностью.
Стремясь к максимальной выразительности, У Цзин-цзы избегал статичных описаний, тормозящих развитие действия, широко использовал лаконичные характерные детали. Блестяще служит характеристике скряги Яна деталь, включенная У Цзин-цзы в описание смерти героя: никто из членов семьи Яна не может понять, почему он, уже бездыханный, все время поднимает два пальца. Наконец его жена догадывается потушить второй фитиль в лампе, и Ян, облегченно вздохнув, умирает.
В ряде предшествовавших роману произведений У Цзин-цзы встречается и критика действительности, и элементы сатиры, но «Неофициальная история конфуцианцев» — первое в китайской литературе произведение, в котором сатира выступает как средство универсального изображения жизни.
 |
 |
Величайшим произведением китайской прозы является роман Цао Сюэ-циня (1724—1764...
|
 |
|
Сложна не только структура романа, со множеством пересекающихся сюжетных линий, сложе...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
