Григол Орбелиани и его романтическая лирика

Григол Орбелиани (1804—1883) также принадлежал по происхождению к высшей дворянской знати. 18-летним юношей начал он военную карьеру, особенно отличился в русско-турецкой и русско-иранской войнах (1826—1829). Как участник заговора 1832 г. был арестован и выслан из Грузии.

Вернувшись на родину (в 1838 г.), Г. Орбелиани около двадцати лет провел в Дагестане, участвовал в боевых действиях против Шамиля. В 1862 г. получил звание генерал-адъютанта. В последующие годы Орбелиани занимал высокие административные посты на Кавказе, некоторое время исполнял обязанности царского наместника.

В полувековой творческой биографии Орбелиани своеобразно отразился весь исторический путь развития грузинского романтизма — и первые его шаги, и период полного расцвета, и признаки упадка. Именно этим обусловлено своеобразие его поэзии — сосуществование языческого сенсуализма и христианского мистицизма, мухамбази и псалмов, эротических дифирамбов и патриотических элегий.

Творчество поэта, его лирический мир, темы, мотивы, его оригинальная художественная манера сформировались под непосредственным влиянием древнегрузинской словесности. Однако уже в начале своего творческого пути (1827) Г. Орбелиани постепенно преодолевает инерцию грузинской классической поэтики и вскоре определяется как поэт романтической школы.

Правда, и зрелое его творчество отмечено определенной внутренней противоречивостью, но вместе с тем певец земных наслаждений и автор мистических элегий, тонкий лирик и сочный бытописатель тифлисского ремесленного люда, проповедник суетности жизни и глашатай высокого гражданского призвания поэта, Г. Орбелиани в процессе творческой эволюции смог создать свой собственный, лишенный внутреннего эклектизма стиль.

Среди грузинских поэтов XIX в. Г. Орбелиани в «Прощании» (1832) первым выразил романтическую неудовлетворенность словом как несовершенным средством выражения внутреннего мира личности.

В этом же стихотворении, в котором уже со всей ясностью ощущается острое желание обновления классической поэтической лексики, любовь отображена в новой, характерной для восприятия романтиков интерпретации как сугубо индивидуальное, неповторимое душевное состояние поэта, выражающее необычайность, неординарность его человеческой природы, его сложного и богатого духовного мира.

Начало глубокого перелома в сознании Григола Орбелиани, своеобразного душевного кризиса, давшего значительный толчок возникновению романтических мотивов и настроений, было связано с драматическими событиями 1832 г. Политические стремления участников заговора ярко выражены в его стихотворении «Исповедь», в основу которого легла глава из поэмы Рылеева «Наливайко». Во время расследования «дела заговора» обращение к запрещенному произведению Рылеева было выдвинуто против Орбелиани как самое тяжкое обвинение.

«Исповедь» Орбелиани, где любовь к Отчизне непосредственно сливается с идеями свободы и проникнута революционным духом, — один из блестящих поэтических документов грузинского национально-освободительного движения, и в то же время стихотворение по существу нового жанра, в революционном пафосе которого берет начало специфическое художественное своеобразие грузинской гражданской лирики XIX в.

События 1832 г. не только обострили поэтические чувства Г. Орбелиани, но и наложили глубокий отпечаток на интимный мир поэта. Проведенные в тюремном заключении дни и высылка с родины навсегда развеяли юношеские иллюзии и придали особый оттенок его поэтическому мироощущению.

Стихотворение «Моей сестре Ефимии» (1835) — своеобразная поэтическая исповедь. Мотивы духовного одиночества, «недоверие» к земным красотам и наслаждениям делают это стихотворение одним из самых типичных образцов грузинской романтической поэзии XIX в.

Но недовольство объективной реальностью у Г. Орбелиани никогда не переходило в полное от нее отчуждение. Правда, иногда он осмысливает реальную действительность как временную обитель томящегося духа, но как поэт он упивается сладкой, пьянящей, «многоцветной» красотой земной обители.

По сравнению с представителями грузинской классической лирики, Григол Орбелиани изображает окружающий вещественный мир непосредственнее, живее, рельефнее. Хотя природа в стихах поэта-романтика, как правило, облагорожена и возвышена (Г. Орбелиани принадлежит огромная заслуга в обогащении грузинской поэзии романтическим чувством природы), но все-таки она предстает в многокрасочных, богатых образах, сохраняя свой живой аромат и сочные тона.

Острое чувство колорита, присущее ему поэтическое восприятие особенно наглядно проявилось в цикле стихов, посвященных старому Тбилиси. Своеобразный мир города со своими оригинальными обычаями и бытом, незатейливым, но искренним артистизмом и удивительной жизнеспособностью стал для поэта как бы «островом спасения».

Тема древней Иверии, тема прошлого, наряду с темой бескорыстного служения Отчизне, в поэзии Г. Орбелиани, как и в творчестве грузинских романтиков вообще, занимает значительнейшее место (поэма «Заздравный тост», 1827—1870, стихотворение «К Ярали», 1832 и др.). Прошлое в его поэтических произведениях осмысливается как «вторая действительность», как неделимая часть настоящего.

Литературное наследие выдающегося грузинского романтика кроме поэтического творчества включает также прозаические дневники («Мое путешествие из Тифлиса в Петербург», 1831 и др.), эскизы, переписку, представлявшую огромный интерес для характеристики общественно-литературных процессов его времени. Григол Орбелиани был первым поэтом, который перевел на родной язык басни Крылова, его перу принадлежат также переводы и подражания из Жуковского, Пушкина, Лермонтова, Гердера и др.

Лирика Г. Орбелиани сыграла решающую роль в обновлении грузинской поэзии первой половины XIX в. Он сумел не только преодолеть «инерцию» классической грузинский лирики, освободить грузинский стих от многовековой гегемонии формальных законов, но и нащупать новые пути, новые поэтические средства и формы.