ЛитератураЛитература Центральной и Западной АзииУзбекская литератураУзбекская литература первой половины XIX в.: тесные контакты с литературами других стран
К концу XVIII в. в Средней Азии образовались три самостоятельных ханства — Кокандское, Хивинское и Бухарский эмират.
Постепенный упадок мировых торговых путей через Среднюю Азию, междоусобная борьба ханств, претендующих на земли и пастбища, внутренние противоречия, жестокая эксплуатация трудового населения приводят к усилению экономической и культурной изоляции ханств друг от друга, что отрицательно сказывалось и на развитии литературы, и на судьбах писателей.
Правящая элита была заинтересована в том, чтобы ханский двор украшали поэты-панегиристы, восхваляющие «мощь» и «великолепие» эмиров и своих покровителей, способствующие укреплению их власти и политического авторитета.
Помимо высокопарных касыд придворные поэты слагали и стихи (газели, мухаммасы) на любовно-эротические темы. Они увлекались и сочинением различных тарихов, где, используя цифровые значения букв арабского алфавита, зашифровывали какую-либо историческую дату.
Правящие круги, особенно духовенство, одобряли и всячески поддерживали религиозно-мистическую литературу, которая продолжала активно воздействовать на духовную жизнь людей и уводила их от повседневных забот, устрашала картинами потустороннего мира.
Прогрессивная литература, связанная с народными массами, была совестью эпохи. Ее лучшие представители стремились творчески продолжать традиции своих предшественников. Шермухаммад Мунис (1778—1829), Мухаммадриза Агахи (1809—1874), Шавки (1785—1871), Надира (1792—1842), Увайси (1781—1845), Муджрим Абид (вторая половина XVIII — первая половина XIX в.) и другие опирались на гуманистическое наследие основоположника узбекской литературы Алишера Навои.
В их стихотворных диванах высокая любовь воспевалась как символ человеколюбия, как основа нравственности. Надира писала: «Человек без любви — не человек, // Если ты человек — предпочти любовь».
В поэзии этого периода из жанров восточной лирики более всего были распространены газели, мухаммасы, рубаи, кыта. Как правило, диваны видных поэтов составлялись из стихотворений, расположенных по буквам алфавита. Новаторским считалось обращение к фольклорным истокам, использование пословиц и поговорок.
В творчестве многих поэтов тема любви была тесно связана не только с традиционными темами вина, весны и веселья, но и с животрепещущими проблемами эпохи. Часто острая критика социальной среды передавалась иносказательно, облекалась в форму переживаний лирического героя-влюбленного.
В диванах почти всех поэтов помимо любовных стихов встречаются произведения дидактического, философского, социально-политического характера. Авторы их жалуются на свое незавидное положение в обществе. Сетуя на несправедливость и слепоту рока, Агахи нередко поднимается до гневного обличения миропорядка: «Пусть сломается то колесо, чье вращение ложь, // То, что криво кружится, неся в исступлении ложь!..» (Пер. Н. Павлович).
Хотя некоторые прогрессивные поэты так или иначе были связаны с ханским двором (так, Мунис, Агахи были мирабами — распределителями воды, — в Хорезме это была довольно высокая должность), они с глубоким сочувствием относились к нуждам и страданиям своего народа. Мунис предостерегал шаха, говоря о несокрушимости народных масс, готовых подняться против его тирании.
Поэт Махмур (ум. в 1844 г.) в широкоизвестном стихотворении «Хафалак» с едким сарказмом описывает тяжкое положение жителей села Хафалак. Голодные хафалакцы толкут в ступах траву, а правитель Умар-хан облагает их налогом, оплачиваемым золотыми монетами.
Поэт смело встает на защиту жителей этого села и просит хана отменить налог. В стихотворении «Слово о крае Курама» поэт рассказывает о Кураминских горах, где даже родники «источают яд», а горячий ветер «плавит людей, как смолу». Махмур создавал и сатирические стихи «Сатира на Ходжу Мир Асада», «О качествах лекаря Тураба» и др.
Традиции сатиры Навои, Турди, Машраба успешно продолжали в этот период такие поэты, как Махмур, Гульхани, Гази, Назил Худжанди. В рукописных диванах этих поэтов осуждаются и высмеиваются лицемерные и глупые шейхи и захиды.
Сатира занимает ведущее место в творчестве поэта Адинамухаммада Мадана (1761—1838). Он критиковал баев и чиновников, их алчность, невежество и развращенность («Пангаз», «Исчезновение совести», «Мухаммас о ста тридцати налогосборщиках», «Аназбий» и др.). С творчеством Махмура и Мадана во многом было созвучно творчество Гази (ум. в 1818 г.), который помимо элегических газелей сочинял сатирические стихи.
Одной из характерных черт узбекской, как и таджикской, литературы было двуязычие. Многие узбекские поэты писали на двух языках — родном и таджикском. Нет поэта, в стихотворном диване которого не встречались бы газели или рубаи, фард и тарих на фарси.
Двуязычие особенно было свойственно творчеству ферганских и бухарских поэтов. Традиция двуязычия в узбекской литературе связана с тем, что во многих городах и кишлаках население искони пользовалось двумя языками — таджикским и узбекским. Вот почему многие поэты по праву входят и в историю таджикской, и в историю узбекской литератур.
Новой идейно-художественной направленностью отмечено творчество поэтесс Надиры, Увайси, Махзуны и других, живших в Коканде. В их талантливой и искренней лирической поэзии слышались голоса бесправных восточных женщин.
Надира — дочь правителя Андижана, жена Умар-хана (Омара), правителя Коканда. Ее настоящее имя — Махларайим. Она писала под псевдонимами Надира, Камила, а на фарси — Макнуна. Она в совершенстве владела узбекским и таджикским языками.
После смерти мужа Надира, занимаясь государственными делами, значительное внимание уделяла благоустройству края и его столицы Коканда. Она покровительствовала ученым и деятелям литературы. Однако вскоре бухарский эмир Насрулла, обвинив Мадали-хана в нарушении шариата, а Надиру в причастности к этому, напал на Коканд и захватил его.
По его указанию в 1842 г. Надира и ее сыновья были казнены. Так трагически оборвалась жизнь замечательной поэтессы. Хотя Надира считала предосудительным писать о себе, о своих радостях и горестях, все же в ее лирике порой звучат автобиографические мотивы. Ее стихотворный диван — гимн любви, верности и честности. Она призывала уважать женщину, ценить не только ее красоту, но и оберегать ее чувства. Надира ощущала себя прежде всего Человеком.
Ее жизнь и творчество проникнуты сочувствием к угнетенным, заботой о просвещении народа. Она высоко ставила роль литературы в духовной жизни общества. Поэзия Надиры органично вливается в узбекскую поэзию гуманистического направления, основоположником которого был великий Навои.
Поэтесса Увайси происходила из простой семьи. Упорство и талант, а также поддержка Надиры позволили ей войти в литературный круг Коканда, приобрести известность. В ее стихах звучит горькое осуждение бесправного положения восточной женщины, призыв к прекрасным благородным чувствам, к добру. Увайси — автор нескольких поэм: «Царевич Хасан», «Царевич Хусейн», «События, связанные с Мухаммад Алиханом».
Неудачно сложилась творческая судьба одаренной поэтессы Махзуны. Из литературного наследия поэтессы сохранился лишь один из образцов ее поэтического состязания с придворным поэтом Фазли Намангани. Но и по этим фрагментам можно судить о ее красноречии, находчивости, остроумии, хорошем знании поэзии своих предшественников и учителей.
В первой половине XIX в. узбекская лирическая поэзия развивалась по пути демократизации содержания и формы. Эпические традиции, заложенные «Пятерицей» Алишера Навои, продолжались в творчестве других поэтов. Достойна внимания поэма Джунайдуллы Хазыка «Юсуф и Зулейха», написанная на таджикском языке на основе традиционного сюжета об Иосифе Прекрасном.
Автор поэмы прославляет справедливость, искреннюю любовь и преданность, осуждает зависть, алчность, корысть. В символической и иносказательной форме поэт отражает характерные черты времени — беззаконие и деспотизм правящих кругов.
Джунайдулла Хазык родом (по некоторым сведениям) из Герата относится к тем двуязычным поэтам, которые в равной мере входят в историю таджикской и узбекской литератур. Поэт жил и в Бухаре, и в Хиве, и в Коканде, он был свидетелем гибели Надиры.
По поводу убийства великой поэтессы он сочинил экспромт, обращенный к эмиру Насрулле: «Ты надел на себя одежду из проклятий, // Которую не снять тебе до Судного дня». За эти стихи поэт поплатился жизнью: его казнили и голову увезли в Бухару. Это произошло 14 января 1843 г.
Заметным явлением узбекской поэзии стала поэма «Семь цветников», посвященная Надире. Автор ее Надир (1750—1848) изображает Надиру мудрой правительницей, преданной женой. Она неустанно заботится о благоустройстве страны, о процветании науки и литературы. Из уважения к личности Надиры поэт даже заимствовал ее псевдоним, сделав это имя мужским. Поэма Надира состоит из семи глав-рассказов, каждый из которых самостоятелен по сюжету.
Рассказы на бытовые темы чередуются с фантастическими и приключенческими. Главные их герои, цари и принцы, как и в поэмах Навои, персонифицируют идеалы социальной справедливости, гуманного отношения к людям, любовь к родине. Поэт создает образы героев разных национальностей и вероисповеданий, подчеркивая тем самым равенство всех народов и религий.
В поэме Увайси «Карбала-наме» рассказ о жизни одного из сподвижников пророка Мухаммада, халифа Али, и его сыновей, Хасана и Хусейна, служит для автора поводом, чтобы осудить религиозные распри, феодальные междоусобицы.
В диванах многих поэтов встречаются также длинные стихотворения эпического плана под названием «маснави», посвященные поэтическому описанию какого-либо события.
К эпическому жанру можно отнести и стихотворную антологию «Собрание поэтов» («Маджмуаи шаиран») Фазли Намангани, в которой даются сведения более чем о 60 поэтах, съехавшихся из разных мест в Коканд. Эта антология и поныне служит ценным источником изучения истории узбекской и таджикской литератур.
Высокий уровень поэтической культуры повлиял и на развитие повествовательного искусства. Многие художественные произведения писались рифмованной прозой, украшались стихами — газелями, рубаи, кыта, фардами и др.
Мухаммед Шариф Гульхани (род. в 70-е годы XVIII в., ум. в 20-е годы XIX в.) — двуязычный поэт, баснописец. Литературное наследие его невелико. Особое место в нем занимает «Зарбул-масал» («Книга пословиц и поговорок»), написанная рифмованной прозой.
Продолжая и развивая традиции басенного творчества, принципы аллегорического изображения, Гульхани наделяет птиц и животных чертами характера представителей господствующих слоев общества. Страна, где обитают герои Гульхани, представляет собой сплошные руины и развалины. В этом произведении Гульхани продолжает сатирические традиции Махмура.
Элементы художественной прозы встречаются в исторических трудах Муниса, Агахи, а также в сочинениях Хакимхана Туры, Мушрифа, Абулкарима Бухари, Шамса Бухари и др. Это красочные описания исторических событий, пейзажи, яркие образы исторических деятелей.
Правду о своем времени мастера слова выражали по-своему. Гульхани предпочитал аллегорию; Мунис, Агахи, Надира и другие — традиционные образы. Благодаря творчеству этих поэтов, в особенности их сатирическим и автобиографическим произведениям, новые тенденции в узбекской литературе укрепляли свои позиции.
Примечательной особенностью литературной жизни первой половины XIX в. является увлечение художественным переводом. Как отмечалось, почти все узбекские поэты в совершенстве владели таджикским, а нередко и арабским языками и некоторые произведения писали на этих языках.
Многочисленные переводы художественных и исторических сочинений с этих языков обогащали узбекскую культуру и литературу. Так, например, Агахи прославился поэтическими переводами на узбекский язык сочинений Низами, Амира Хусрох Дехлеви, Саади, Джами, Хилали и др.
В области перевода Агахи был подлинным новатором. Его переводческие принципы близки принципам художественного перевода нашего времени.
Переводы, традиция двуязычия — это стороны сложного процесса взаимосвязей и взаимовлияния литератур. Узбекская литература в это время развивалась в тесном контакте с таджикской, азербайджанской, туркменской и другими литературами.
Чтения вслух среди простых людей «Шах-наме» Фирдоуси, увлечение поэзией Бедиля, множество тахмисов (подражаний) на газели Физули — все это составляет специфические черты узбекской литературы данного периода. Туркменские поэты Махтумкули, Кемине и другие пользовались особенной популярностью в Хорезмском оазисе. В условиях Бухарского эмирата узбекские и таджикские поэты и писатели творили бок о бок, литературный процесс в главных чертах был общим.
|
 |
Развитие узбекской литературы второй половины XIX в. тесно связано с большими перемен...
|
 |
|
В новых исторических условиях узбекская литература, как и литературы других народов С...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
