ЛитератураЛитература Центральной и Западной АзииОбщая характеристика литературы Центральной и Западной АзииОсобенности литературы Ближнего и Среднего Востока в XVIII в.
В истории литератур народов Ближнего и Среднего Востока XVIII век не составляет особой эпохи. Как и в XVII столетии, разноязычная литература рассматриваемого региона по типу своему продолжает оставаться средневековой.
Поэты и прозаики народов, населяющих азиатские и африканские владения Османской империи, Иран, Афганистан (турки, персы, арабы, афганцы, курды и др.), на протяжении почти всего XVIII в. следуют в основном старым классическим традициям.
Лишь со второй половины столетия в наиболее развитых литературах региона, в первую очередь турецкой и персидской, появляются некоторые новые черты — первые предвестники литературы Нового времени.
В XVIII в. в рассматриваемом регионе продолжается процесс выделения и обособления местных культур. Начавшаяся еще в XVI в. на Ближнем и Среднем Востоке литературная дезинтеграция в XVIII в. усиливается.
Так, литературное развитие оторванных друг от друга арабских провинций Османской империи уже с XVII в. идет различными путями. К концу XVIII в. мы застаем вполне сложившимися и обособившимися персидскую и турецкую литуратуры.
Персидская литература, некогда оказавшая влияние на весь мусульманский мир, ныне сохраняет свое значение лишь в небольшой части Ирана, Афганистана и Средней Азии, почти полностью теряя влияние в ее тюркоязычных областях и Закавказье.
Населяющие эти области тюркоязычные народы создают культуру и литературу на тюркских языках, персоязычная же литература сохраняется там лишь в среде образованной элиты, которая прибегает к ней как предмету изысканных упражнений для литературных «гурманов».
В XVIII в. турецкая литература постепенно освобождается от преобладающего персидского влияния и все более обретает национальные формы. Своими путями идет развитие литератур на языке фарси и пушту в Афганистане.
Некогда во многих отношениях единая мусульманская словесность постепенно распадается, что приводит к образованию зональных национальных литератур в наиболее развитых и однородных в языковом и этническом отношениях областях региона. Этот процесс идет в разных областях с различной интенсивностью и длится почти три столетия (XVII—XIX вв), но в целом в XVIII в. картина остается еще достаточно пестрой.
Далеко на окраине мусульманского мира — в могольской Индии — продолжает существовать поэзия «индийского стиля» на фарси, влияние которой на другие литературы региона, столь значительное в XVII в., в XVIII в. постепенно ослабевает.
Обособленно существует в XVIII в. курдская литература, ранее находившаяся под сильным влиянием литератур соседних народов. Известная вялость в развитии литератур Ближнего и Среднего Востока была порождением общего культурного, экономического и политического застоя, царившего в Османской империи и в Иране в XVIII в.
Кризис военно-ленной системы, поражения в войнах с Россией, европейская экспансия повлекли за собой ослабление былого могущества Османской империи. Внутриполитическое положение Ирана было не менее тяжелым. Однако в культурных процессах Ирана и Турции в XVIII в. была существенная разница.
Если Турция была открыта европейскому влиянию, что существенно сказалось в зарождении элементов Нового времени в ее культуре, то Иран, напротив, стараниями мелких династий начала и середины XVIII в. был огражден от каких-либо чужеземных культурных влияний, и в первую очередь от западноевропейского.
Наступившая в это время в Иране феодальная реакция сопровождалась усилением религиозной нетерпимости и следованием традиционной позднесредневековой культуры.
Таким образом, начавшийся еще в предшествующее столетие глубокий кризис всей политической и экономической системы в XVIII в. все сильнее сказывается на всех сторонах жизни двух некогда могущественных феодальных империй, но если в Османской империи этот кризис в конечном итоге способствовал европеизации страны, то в Иране он вызвал культурную консервацию. Исторические судьбы народов Турции и Ирана сложились по-разному и разными путями шло развитие их национальных культур.
Дезинтеграция литератур рассматриваемого региона, их обособление, известная неравномерность в темпах развития не исключают, однако, проявления во всех этих литературах некоторых общих закономерностей.
В трех главных литературах региона (турецкой, персидской и арабской) XVIII век не составляет единой эпохи. Если первая половина столетия еще в значительной мере обращена к Средневековью, то вторая половина уже свидетельствует о зарождении литературы Нового времени.
Ростки новой литературы прежде всего появляются в Турции, теснее, чем другие страны региона, связанной с Европой. Европейское влияние ощущается в XVIII в. и в столице империи — Стамбуле, и в арабских христианских областях Сирии, находившихся под сильным культурным влиянием Рима и других европейских католических центров.
В XVIII в. из Европы в Османскую империю проникает книгопечатание: вслед за католическими типографиями в Ливане появляется типография в Стамбуле, где печатаются турецкие книги только светского содержания.
Однако в придворных литературных кругах строгие пуристы все еще защищают «чистоту» традиции, поощряя лишь традиционную панегирическую поэзию. Многие талантливые поэты оставляют двор и либо включаются в создание городской литературы, либо, как это было в Иране, вовсе покидают страну и перебираются в соседнюю Индию.
Поэты-традиционалисты сочиняют панегирики и газели, всевозможные произведения религиозно-назидательного содержания и стихи чисто мистического характера. «Индийский стиль», орнаментальная усложненная поэзия, столь популярная в XVII в., еще продолжает оказывать влияние на персидскую (в меньшей мере на турецкую) поэзию.
Однако, если в творчестве классиков этого стиля — таких поэтов XVII в., как Бедиль, — сложная философская символика была адекватным выражением мировоззрения поэта, то в XVIII в. у эпигонов Бедиля «индийский стиль» порой вырождался в гипертрофически усложненную форму, превращаясь в самоцель.
Поэтому для литературы XVIII в. характерны постепенный отход поэтов от «индийского стиля» с его непонятными даже образованным людям искусственными образами и высокопарной фразеологией и обращение к новым темам, использование новых, простонародных поэтических форм.
Поэты Ирана ратовали за «возвращение» (базгашт) к старой поэзии домогольского периода с ее естественной манерой выражения чувств и настроений, изяществом, простотой фабулы, образов и языка.
Поэтам нового направления свойственно иное, отличное от их предшественников чувство жизни. В эпоху перехода от Средневековья к Новому времени происходит ломка старинных устойчивых представлений об идеале.
Разрушается былая патриархальная гармония, связанная с сознанием незыблемости установленного богом правопорядка. Поэзия «возвращения» — это поэзия беспокойства, «душевного смятения», обусловленного бессознательным ощущением надвигающихся общественных потрясений.
Ей свойственно понимание сложности природы человеческих чувств с их порой неразрешимыми драматическими коллизиями. Эта поэзия явилась своеобразным мостом, соединявшим великую персидскую классическую поэзию с поэзией Нового времени — XIX—XX вв.
Несколько иной характер приняло развитие поэзии в Турции, где уже в XVII в. возникла тенденция к расширению тематического диапазона поэзии.
В XVIII в., наряду с традиционными темами вина и любви, панегириками и сложными хронограммами (требовавшими, правда, большого версификаторского мастерства, но не обогащавшими литературу ни новыми мыслями, ни свежими образами), в стихах турецких поэтов звучат общественные мотивы, появляются стихи сатирического содержания, в которых бичуются взяточничество, лицемерие господствующих сословий, подвергаются осмеянию злоупотребляющие властью чиновники и неправедные судьи.
Наиболее существенным явлением рассматриваемого периода в Турции и Иране было развитие городской литературы и возникновение тенденции к некоему синтезу городской и придворной литератур. Процесс демократизации придворной литературы и сближения ее с культурой городских сословий был обусловлен развитием городов.
Поскольку шахский дворец в Иране перестал быть литературным центром, поэт покидал двор и попадал в иную общественную среду, где в его творчество естественно входила новая тематика, требовавшая иных поэтических форм. Рост городской литературы наблюдался и в Османской империи. Как в персидской, так и в турецкой литературах традиционные образы переосмысливались и наполнялись новым содержанием.
Старые жанры и формы арабской, персидской и турецкой поэзии (газель, маснави и т. д.) теперь используются для изложения народных стихотворных версий классических поэм любовного и героического содержания, в которых эти поэмы перерабатываются в соответствии с общественными идеями, нравственными идеалами и вкусами горожан.
Разумеется, простонародная городская словесность (поэзия и проза) существовала и в предшествующие столетия, но в XVIII в. ее влияние начинает все более проникать в письменную литературу, которая все чаще обращается к сюжетам из жизни столичного, ремесленного и торгового люда, к образам современников-горожан.
В придворной поэзии встречаются комические сцены из городской жизни, сатиры на придворных, духовенство и судейское сословие. В стилистику высокой поэзии, с ее сложными заимствованиями из классических арабской и персидской литератур, поэтическими фигурами и вычурной лексикой, поэты вводят живую речь горожан с ее разговорными интонациями, арготивными и диалектальными формами.
Появляются новые жанры (городские поэмы, романсы, городские и деревенские песни и др.), в которых применяются поэтические размеры, не встречавшиеся в классическом арабском аруде (перс. аруз) и позаимствованные из народной песенной формы. Конечно, строгие пуристы-традиционалисты к этим жанрам относятся с высокомерным презрением и не включают подобные произведения в свои антологии.
В прозе XVIII в. бытовали те же жанры, что и в предшествующие столетия: послания (личные и деловые), написанные иногда в полубеллетристической форме, научные трактаты различных типов, изысканные макамы и простонародные плутовские новеллы, описания путешествий в дальние заморские страны и т. д.
Особенно распространены были в Турции и Арабских провинциях (Египте, Сирии, Северной Африке) различные исторические и географические сочинения, причем произведения подобного рода изобиловали вставными новеллами фольклорного или полуфольклорного содержания. Все эти произведения в основном носили традиционный характер, хотя XVIII век дал в жанре «описаний посольств и путешествий» немало важных и оригинальных произведений на турецком, персидском и арабском языках.
Как и в предшествующие столетия, в XVIII в. среди горожан пользовались большой популярностью различные жанры народной литературы (бытовая и волшебная новеллы, романы-эпопеи о подвигах древних героев и др.).
Произведения народной литературы исполнялись перед слушателями специальными чтецами и рассказчиками — меддахами, шаирами, мухаддисами — и имели наравне с устной также и письменную традицию. Чтецы-рассказчики черпали из фольклора сюжеты и поэтические приемы для своих дастанов и сира, сказок и новелл разных типов.
Широкое распространение в XVIII в. получают анекдоты о народных заступниках, обличителях произвола правящих сословий — Джухе, Ходже Насреддине и других героях; уличные рассказчики, иногда даже ученые мужи, сводят эти анекдоты в циклы и сборники.
Народные рассказчики — меддахи, шаиры и мухаддисы — обычно сопровождали чтение текста мимикой, голосовой имитацией, воспроизводили речь персонажей с ее диалектными и социальными особенностями, а поэтические вставки пели под аккомпанемент музыкальных инструментов. В их выступлениях уже содержались элементы театрального представления.
Театр возник в странах Ближнего Востока задолго до XVIII в. и, возможно, был занесен сюда с Дальнего Востока. В Османской империи издавна существовал кукольный театр марионеток и теневой театр (Карагёз). Под их влиянием в арабских провинциях империи также создается театр с программой на турецком языке и на арабских диалектах.
В первой половине XVIII в. в Турции появляется площадной театр, продолжающий традиции средневекового кукольного и теневого театра, в котором разыгрывались небольшие пьески сатирического и героического содержания.
Текстовой материал для театральных представлений всех видов на турецком языке во всех областях Османской империи и на арабских диалектах в Египте, Сирии и Ираке, как и другие жанры народной литературы, передавался от исполнителя к исполнителю, но имел также и письменную традицию. Поэтому можно говорить о наличии в турецкой и арабской литературах самостоятельной традиции национальной драмы, сыгравшей известную роль в формировании драматургии Нового времени.
Несколько иной характер носило развитие театра в Иране, где издавна во время ежегодных шиитских религиозных церемоний разыгрывались сцены на сюжеты, заимствованные из преданий о трагической судьбе шиитских святых.
Из этих театрализованных церемоний развился в XVIII в. мистериальный театр, в спектаклях которого воспроизводились те же предания, но с более сложной драматургией, в театральной обстановке и с участием профессиональных исполнителей.
В литературе народов рассматриваемого региона в XVIII в. еще сохраняются традиции классического периода и вместе с тем возникают некоторые новые элементы, дальнейшее развитие которых при активном взаимодействии с европейской культурой спустя столетие завершится формированием литератур современного типа.
 |
 |
В XVIII в., как и в предыдущие века, на территории Средней Азии обитали народы с разл...
|
 |
|
Народы Средней Азии и Казахстана (а по принятой в некоторых отечественных дореволюцио...
|
 |
|
21.11.2024
Исполняется 330 лет со дня рождения великого французского мыслителя, писателя и публи ...
|
 |
|
26.11.2024
Информация – одна из главных составляющих жизни человека. 26 ноября «День информации» ...
|
